Маршалл Алан - Моя Птица
Алан Маршалл
МОЯ ПТИЦА
Перевод М. Михелевич
Тьма была совсем не безмолвной. Над гладью болотных вод далеко
разносились шорохи, всплески, утиное кряканье, торопливое хлопанье крыльев.
Перекликались между собою лебеди, а кулики, проносясь над самой водой, звали
птиц, которые расположились на песчаной косе, отделявшей болото от залива.
Повсюду над болотом и над окружавшими его зарослями стлался запах
водорослей, тростника и ползучих корней.
Миновала полночь, близилось утро - первое утро сезона охоты на уток.
Дэн Люси, инспектор Управления рыболовства и охоты, еще накануне прибыл в
Уирриби на своем служебном грузовичке. Весь день он осматривал болотные
угодья, готовясь к предстоящему приезду охотников.
Болотные угодья были разделены на два участка, из которых один являлся
заповедником местной болотной птицы. Охотникам вход сюда был запрещен, и
водоплавающая птица могла тут жить на покое и выводить птенцов. Остальная
территория, известная под названием Большого болота, на три месяца в году
отдавалась охотникам. Этот период они называли "утиным сезоном".
Большое болото отделялось от заповедника гатью. Во время открытого
сезона охотники могли сколько угодно бродить по Большому болоту, но заходить
за гать уже не имели права. Эта полоска земли была границе двух владений: в
одном царил мир, в другом бушевала война.
Обязанностью Дэна было не допускать вторжения охотников в заповедник и
стрельбы по запретной дичи.
Во время закрытого сезона под запретом находились все утки, но, даже
когда Управление рыболовства и охоты разрешало открыть "утиный сезон",
по-прежнему запрещалось бить птиц редких видов, которые и так постепенно
вымирали. Нарушавших это правило ждали штраф и конфискация оружия.
Стоя у своего грузовичка, Дэн Люси следил за фарами машин,
приближавшихся к площадке в той части болота, где охота была разрешена.
Почти целый год охранял он уток от вооруженного человека. Лунными
ночами он обходил дозором лесные болота, иной раз крадучись пробираясь на
выстрел браконьера; по пояс в воде, вброд, продирался он сквозь густые
заросли к птичьим гнездам, разглядывал оставленные вспугнутыми птицами еще
теплые яйца; смотрел, как по тихим заводям дикие утки ведут за собой целую
флотилию утят, проворно перебирающих лапками; следил за первым, робким
полетом птенцов.
- А хорошо смотреть, как утки летят, - однажды сказал он. - Люблю я,
когда они на закате возвращаются на землю. До чего здорово слушать шум их
крыльев! Подымешь голову, а они шарахаются от тебя в сторону. Славная птица
утка, люблю я их.
Дэн Люси родился на Маррумбиджи, где река медленно течет меж высоких
глинистых берегов, среди склоненных над водой сучковатых красных эвкалиптов,
и там провел свое детство. Он вырос крепким, стройным, со свойственным всем
туземцам изяществом движений, его внешность отлично гармонировала с
окружающей природой. Но когда он был ребенком, босоногим темнокожим
мальчишкой, он не проник еще в тайны мира, в котором жил. Пытливый,
беспокойный, он доискивался каких-то откровений, какого-то ответа,
всеобъемлющих открытий, которые, чудилось ему, поджидали его за каждым изги-
бом реки, за каждым деревом, за каждым холмом.
Он был искателем: заглядывал под куски сухой коры, где укрывались
сороконожки; шарил в дуплистых стволах, где спали опоссумы либо устраивали
себе гнезда попугаи; бродил по топям, продираясь сквозь заросли, или стоял
неподвижно, заглядевшись на небо, где еще трепетал, замирая, свист птичьих
крыльев.
Будь
