Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Маркес Габриэль Гарсиа - Последнее Путешествие Корабля-Призрака


Габриэль Гарсия Маркес
Последнее путешествие корабля-призрака
Вот теперь я им докажу, сказал он себе своим новым, низким голосом мужчины
через много лет после того, как однажды ночью впервые увидел этот огромный
трансокеанский лайнер, который беззвучно и с потушенными огнями прошел по
бухте, похожий на громадный, покинутый людьми дворец, он был длиннее городка и
намного выше, чем колокольня церкви, этот лайнер, который проследовал в
темноте дальше, на другую сторону бухты, к укрывшемуся от корсаров за
крепостной стеной городу колониальных времен, с кого когда-то работорговым
портом и вращающимся прожектором маяка, чей скорбный свет через каждые
пятнадцать секунд преображал городок в лунное селение, где дома фосфорецируют,
а улицы проходят по вулканической пустыне, и хотя он был тогда ребенком и
низкого голоса мужчины у него не было, у него было зато разрешение матери
оставаться на пляже допоздна и слушать, как играет ветер на своих ночных
арфах, он запомнил до мельчайших подробностей, будто видел сейчас, как
трансокеанский лайнер исчезает, когда свет маяка на него падает, и возникает
снова, когда свет уходит, корабль как бы мерцал, то он есть, то его нет, и
когда входил в бухту и потом, когда словно на ощупь, как лунатик, начал искать
буи, указывающие фарватер, и вдруг, должно быть, что-то случилось со стрелками
компасов, потому что корабль повернул к подводным камням, налетел на них,
развалился на куски и погрузился в воду без единого звука, хотя подобное
столкновение с рифами должно было бы вызвать такой грохот и скрежет металла и
такой взрыв в двигателях, что оцепенели бы от ужаса даже спящие самым крепким
сном драконы в доисторической сельве, начинающейся на окраине колониального
города и кончающейся на другом конце света, он тогда сам подумал, что это сон,
особенно на другой день, когда увидел сверкающую акваторию порта, буйные
краски негритянских бараков на прибрежных холмах, шхуны гайянских
контрабандистов, принимающие на борт свой груз невинных попугаев с полными
алмазов зобами, я считал звезды и уснул, подумал он, и мне привиделся
ясно-ясно, как наяву, этот огромный корабль, именно так все и было, он остался
в этом убежден и не рассказал о сне никому, и даже не вспоминал об этом
видении, но в следующий март, в то же число, когда бродил ночью по берегу,
высматривая стайки дельфинов в море, он вместо них увидел прошлогодний
трансокеанский лайнер, нереальный, сумеречный, мерцающий, и опять этот корабль
постигла та же странная и ужасная судьба, что и в первый раз, никакой это не
сон, я видел корабль на самом деле, и он побежал рассказать обо всем матери, и
потом она три недели стонала и вздыхала, горюя, ведь у тебя мозги гниют
оттого, что ты живешь наоборот, днем спишь, а ночами бродишь бог знает где,
как плохие люди, как раз в те дни ей обязательно нужно было побывать в городе
за крепостной стеной, купить что-нибудь, на чем удобно было бы сидеть, когда
думаешь о мертвом муже, потому что полозья ее качалки сломались за одиннадцать
лет вдовства, и она воспользовалась случаем и попросила лодочника, который их
вез, проплыть мимо рифов, чтобы сын мог увидеть то, что он и увидел на самом
деле в витрине моря, увидел, как среди расцветающих по-весеннему губок любят
друг друга мантаррайи, как в водоемах с самыми ласковыми водами, какие только
есть под водой, плещутся розовые парго и голубые корвины1 и даже как плавают
шевелюры утопленннков, погибших в каком-то кораблекрушении колониальных
врем





Содержание раздела