Манн Генрих - Молодые Годы Короля Генриха Iv
Генрих МАНН
МОЛОДЫЕ ГОДЫ КОРОЛЯ ГЕНРИХА IV
ЧАСТЬ 1
ПИРЕНЕИ
ПРОИСХОЖДЕНИЕ
Мальчик был маленький, а горы были до неба. Взбираясь от тропки к
тропке, он продирался сквозь заросли папоротника, то разогретые солнцем и
благовонные, то обдающие свежестью, когда он ложился в тени отдохнуть.
Вздымался утес, за ним бушевал водопад, словно свергаясь с небесной
выси. Мальчик окидывал взглядом поросшие лесом горы - а глаза у него были
зоркие, они различали на той вон далекой скале, меж деревьев, маленькую
серну, - терялся взором в синеве глубокого, точно парящего неба, кричал,
задрав голову, звонким голосом, от полноты жизни. Бегал, разувшись, по
земле, всегда был в движении. Без конца вдыхал теплый легкий воздух, точно
омывавший все тело внутри и снаружи. Таковы были его первые труды и
радости. Мальчика звали Генрих.
У него были маленькие друзья, они ходили не только босые и
простоволосые, но в лохмотьях, полуголые. От них пахло потом, травами,
дымом, как и от него; и хотя он не жил, подобно им, в хижине или в пещере,
но ему нравилось, что от него пахнет, как от других мальчиков. Они научили
его ловить птиц и жарить их. Вместе с ними подсушивал он свой хлеб между
горячими камнями, натерев его сначала чесноком. Потому что от чеснока
вырастешь большой и будешь всегда здоров. Другое средство - вино, они пили
его, когда и Где удавалось. И вино было у всех в крови - у крестьянских
ребят, у их родителей, у всей страны. Мать поручила Генриха заботам одной
родственницы и воспитателя, чтобы сын рос, как растут дети в народе.
Впрочем, и здесь, в горах, он жил в замке; замок назывался Коаррац.
Местность называлась Беарн. А горы были Пиренеи.
Говор здесь был звучный, много гласных и раскатистое "р". Когда его
матери приспело время родить, она, по приказу деда, запела хорал, прося
матерь божию подсобить ей: "Adjudat me a d'aqueste hore" "Да поможет она
мне в этот час (гасконск.)." Это было местное наречие - все равно что
латынь. Поэтому мальчик легко научился говорить по-латыни, но только
говорить: дед запрещал ему учиться писать; да и спеху не было, ведь он еще
мал.
Старик Генрих д'Альбре умирал внизу, в своем замке По, а тем временем
в Коарраце молодой Генрих болтал по-латыни, взбирался на лесистые склоны,
гоняясь за маленькими сернами - их называли isards, - которые все-таки
оставались недоступными. И, может быть, последний хрип старика совпал с
радостным криком внука, когда тот купался вместе с мальчиками и девочками
в ручье пониже большого водопада, рассыпавшего сверкающие брызги.
Тела девочек чрезвычайно занимали его. Поглядишь, как эти существа
раздеваются, ходят, говорят, смотрят - оказывается, они устроены совсем
по-другому, чем он, особенно плечи, бедра, ноги. Одной девочкой - грудь у
нее уже начала развиваться - он особенно пленился и решил, что будет за
нее бороться. А это, как он заметил, было необходимо: сама-то она выбрала
не его - рослый парнишка постарше, с красивым глупым лицом, ей больше
приглянулся. Почему - Генрих не стал спрашивать; может быть, этим
прекрасным созданиям и не нужно никаких почему, но он-то знал, чего хочет.
И вот маленький мальчик вызвал большого на состязание, кто из них
перенесет девочку через ручей. Ручей был не глубокий, но в нем встречались
водовороты и гладкие камни, - ступишь на них неловко - и они выкатываются
из-под ног. Соперник тут же поскользнулся, девочка тоже упала бы, если бы
Генрих не подхватил ее. Ему-то в этом ручье был знаком каждый камешек, и
он перен
