Лэки Мерседес - Роза Огня
Мерседес Лаки
Роза Огня
Это — мир древней магии и средневековой алхимии.
Мир, которым правят Мастера Огня, Воды, Земли и Воздуха.
Это — мир, который лежит буквально в двух шагах от нас, вот только не способны мы заметить, как испепеляют обидчика — в защиту своего господина — огненные саламандры, как летят — в час грозной опасности — по небу земные драконы.
Это — мир злосчастных волков-обортней и мудрых волшебников далекого Востока. Мир, где будущее смешивается в хрустальных колбах и ретортах, Судьба читается по старинным книгам, а магическая война несется на крыльях мистических Четырех Стихий…
Пролог
Золотая, как солнце, раскаленная добела саламандра, извиваясь, танцевала на постаменте из мексиканского обсидиана — черного стекла, рожденного в сердце вулкана. Саламандра двигалась и замирала, подчиняясь мелодии, слышной только ей одной; она была единственным источником света в абсолютной темноте комнаты.
Принимая то облик человека, то форму маленькой ящерки, она служила глазами и ушами магу, призвавшему её. Он был Мастер, Повелитель Огня, и все создания огненной стихии подчинялись ему. Они приносили ему вести из мира, ныне для него закрытого.
Мог ли он мечтать о лучших вестниках? Где огонь — там саламандры: в пламени свечи, газовой горелке, топящейся печке, в топке паровоза, в вихре лесного пожара. Каждая спешила сообщить об увиденном своему господину.
Что видела одна — видели все; заговори с одной — заговоришь со всеми, такова их природа.
Терпение саламандр было бесконечным; но Повелитель Огня — смертный — им не обладал. Вскоре он устал смотреть на танец саламандры и решил дать ей поручение.
Достаточно было мысленного приказа: послушная его воле саламандра покинула обсидиановый диск и повисла над плотным листом кремовой бумаги. Это была особая бумага, куда более дорогая, чем могло показаться. Вытисненный на ней водяной знак был монограммой владельца, а не производителя.
Повелитель Огня заговорил из глубины обитого бархатом вольтеровского кресла; его голос возник из темноты словно голос дракона Фафнира [Фафнир — в скандинавской мифологии дракон, стерегущий клад, который приносит несчастье тому, кто им обладает. — Здесь и далее примеч. пер] из пещеры.
Он знал — пришло время составить письмо. «Дорогой сэр, — начал диктовать он, и саламандра запорхала над листом бумаги, выжигая на нем каллиграфические буквы. — Я обращаюсь к Вам, поскольку нуждаюсь в особого рода учителе для моего…»
Он задумался. Как описать апокрифическое дитя его воображения? Сын? Одинокий, хрупкий, лишенный игр и веселья сверстников? Нет, лучше пусть детей будет двое.
Если болезненного мальчика недостаточно, пусть будет ещё и умненькая любознательная девочка.
«…для моих детей. Оба они в умственном отношении развиты не по возрасту; но сын — инвалид, страдающий от недуга, который свел в могилу его мать; дочь — жертва предрассудков, лишающих представительниц её пола возможностей, предоставляемых мужчинам. Ни один из них не может получить соответствующего их способностям образования в обычной школе».
Он тщательно взвесил каждое слово и остался доволен. Вполне соблазнительно для «просвещенного» современного мужчины-учителя — как раз то, что нужно. Впрочем, возможно, лучше ориентироваться на женщину? Обладающему подобной квалификацией мужчине работу нетрудно найти, а вот у женщины таких возможностей меньше… Да что там: стремящаяся к научным занятиям женщина, если она не обладает собственным доходом, лишена всяких перспектив, не имея богатого отца или снисходительног
