Лоуэлл Элизабет - Незабудка
НЕЗАБУДКА
Элизабет ЛОУЭЛЛ
Анонс
Распадается популярный семейный эстрадный дуэт. Джек трагически гибнет в горах. Но как эта случилось, Алана не может вспомнить.
Она отправляется на место гибели мужа и неожиданно встречает свою первую любовь...
Моей сестре Сюзанне Миллз -
тихой гавани во время многочисленных штормов
1
Когда раздался телефонный звонок, до рассвета было еще далеко, но Алана уже давно проснулась. После возвращения с Разбитой Горы она спала очень мало и всегда беспокойно.
Отбросив скомканные простыни, Алана потянулась к телефону. Было слишком рано для телефонного звонка кого-нибудь из знакомых с Западного побережья. По-видимому, звонил ее брат из штата Вайоминг, чтобы узнать, как у нее дела и помнит ли она, что случилось на Разбитой Горе.
- Слушаю. - Она сняла трубку, стараясь придать голосу твердость.
- Сестричка, это ты?
- Привет, Боб. Как Мери?
- Считает оставшиеся до февраля деньки. - Боб усмехнулся. - Если она и дальше будет набирать вес такими темпами, я просто поселю ее в конюшне вместе с ожидающими потомства кобылами.
Алана улыбнулась, представив милую белокурую женщину в душном стойле, где Боб держит призовых лошадей.
- Смотри, чтобы тебя не услышала Мери, - предупредила Алана.
- Так это именно ее идея, - парировал Боб и, выдержав паузу, произнес: - Послушай, сестричка...
Рука Аланы, сжимавшая трубку, напряглась. Она хорошо знала этот жалобный, умоляющий тон, каким обычно маленькие дети просят о чем-то старших.
Ему явно было от нее что-то нужно.
- Когда ты возвращаешься домой? - напрямую задал вопрос Боб.
Сердце Аланы учащенно забилось. Она не знала, как признаться брату, что ее пугает сама мысль о возвращении на ранчо, над которым возвышается окутанная холодом и темнотой Разбитая Гора.
До своей последней поездки туда она любила ранчо, любила горные вершины, тишину и облака, мягко клубящиеся над окрестностями. Все здесь напоминало о Рафаэле Уинтере: и нежная гладь озер, и благоухание близлежащих рощиц, восходы и закаты солнца, полыхавшие ярким заревом, и дуновения ветерка, похожие на удивительные звуки губной гармошки Рафа. Алана очень любила природу, и любовь ее была велика оттого, что и они с Рафом являлись частью этой природы, возлюбленными, которых благословили небо и горы, озаренные солнцем, вечные и прекрасные.
Сейчас же эти горы вселяли ужас.
А воспоминания о Рафе были ломкой, хрупкой оболочкой, под которой ей хотелось спрятаться в надежде прогнать ужас и темноту, выползавшие из бездны этих шести страшных дней.
- Я не... - начала было Алана.
Но брат перебил ее, не дожидаясь отказа.
- Я уже разговаривал с твоим импресарио, - бодро начал Боб. - Он сообщил, что ты отменила все концерты и не хочешь даже просмотреть песни, которые он тебе прислал.
- Да, но...
Но Боб не слушал.
- Поэтому не надо рассказывать мне, как ты занята. Если ты по-прежнему пишешь песни, то можешь прекрасно делать это и здесь. С большим успехом, чем где-либо.
Все лучшее создано тобой именно здесь.
С явным усилием Алана расслабила пальцы, сжимавшие трубку. Никаких других отговорок у нее не было, поэтому она просто молчала.
- Сестричка? Ты очень нужна мне здесь.
- Боб, я не думаю... - начала Алана. Но голос предательски дрогнул.
- Только не отказывайся, - быстро произнес он. - Ведь ты даже не знаешь, что мне от тебя нужно.
«А ты не знаешь, что нужно мне, - раздраженно подумала Алана. - Тебе никогда даже в голову не приходило спросить, не нуждаюсь ли я в чем-то!»
Но это были лишь мысли - губы безмолвствовали. Мо
