Ломер Кит - Желтая Зона (Империум - 4)
Кит Лаумер
Желтая зона
("The Imperium" #4)
ПРОЛОГ
С шикарного приема во дворце Рихтгофена я решил возвращаться пешком.
Для сентябрьского Стокгольма вечер был теплым, а мне нужно было размяться.
Когда я свернул со Страндвеген, чтобы срезать путь, пройдя по
Стюрмансгатан, я услышал какой-то шорох у себя за спиной.
Я обернулся, не испытывая страха, - разве что легкое любопытство.
Высокую, странно-узкоплечую фигуру незнакомца мне удалось увидеть лишь
мельком: он нырнул в ближайший переулочек. Это усилило мое любопытство. Я
пошел обратно - как будто просто так, и едва только я поравнялся с дверным
проемом, как он буквально упал на меня. Я отбросил его обратно, успев
разглядеть уродливое лицо с неправильным прикусом и вовсе без подбородка.
От толчка он упал на бок и остался лежать на брусчатке, слабо дергаясь. Я
понял, что он и вправду упал на меня. Он был ранен или болен.
Я опустился рядом с ним на одно колено, чтобы нащупать его пульс. Под
пальцами у меня оказалось жилистое запястье, поросшее мехом, похожим на
шерсть терьера. Я перекатил незнакомца на спину: от него пахнуло крепким
запахом, напоминающим атмосферу сарая, полного крыс; к этому примешивалась
вонь гниющих апельсинов. Под пальто на нем было надето нечто вроде
комбинезона из похожей на шерсть материи. На длинных деформированных
ступнях были то ли высокие ботинки, то ли низкие сапоги из мягкой
морщинистой красноватой кожи. Его щиколотки поросли коротким мехом. В
карманах у него было пусто.
Волосы у меня на затылке встали дыбом: природа наделила меня этим даром
казаться больше, чтобы отпугивать хищников. Глаза-бусинки крысочеловека
открылись: он смотрел на меня с выражением, которое, будь он обычным
человеком, я назвал бы умоляющим. Он пробормотал что-то, состоящее из
сплошных гласных и писка, потом застонал. Глаза его погасли. Он был мертв.
Большая, щетинистая крыса-пасюк, бежавшая по переулку, остановилась,
принюхалась, начала было обходить мертвеца, потом передумала и кинулась
наутек. Я вышел из узенького переулочка обратно на Страндвеген, где
люминесцентная лампа лила потусторонний свет на элегантные фасады домов,
смотрящих на гавань, и отсвечивала от водной ряби. Я увидел такси с
включенным веселым оранжевым огоньком и направился к нему. Время для
неспешной прогулки миновало. Мне надо было срочно попасть в штаб-квартиру
"Кунглига Спионаж" АСАП.
Когда до машины оставалось всего футов десять, таксист взглянул на меня
- и пулей умчался от тротуара, обдав меня струей выхлопных газов и запахов
бензина. Стокгольмские таксисты обычно славятся своей вежливостью и
услужливостью: видать, что-то встревожило этого парня. Я смотрел, как он
стремительно уносится через Густав-Адольфсторг к Туннелгатан.
И в этот момент из другого переулочка выбежали двое мужчин. Хорошо
одетые пожилые шведы не занимаются бегом трусцой на улицах города после
наступления сумерек. Но эти двое неслись во весь дух, а за ними бежал еще
один человек. Он не гнался за ними, а спасался от того, что спугнуло и
первых двух. Потом я услышал настоящий рев толпы: из узенькой улочки
выплеснулось множество людей. У некоторых из них кровоточили небольшие
раны. Они походили на обратившуюся в бегство армию. Все они бежали,
проносясь мимо меня: мужчины, женщины и дети, - и все спешили что было
сил, и на лицах их был написан ужас. Я попытался было перехватить одного
парня, но он кинул на меня дикий взгляд и, отшатнувшись, помчался дальше.
В стороне, у каменного фасада корабельной
