Ломер Кит - И Стать Героем
КИТ ЛАУМЕР
И СТАТЬ ГЕРОЕМ
1
Во сне я плыл по реке белого огня. Сон все продолжался и продолжался, а потом я проснулся, но огонь остался и наяву, яростно протягивая ко мне обжигающие щупальца.
Я отодвинулся, чтобы ускользнуть от языков пламени, и боль пронзила меня. Я попытался вернуться обратно в сон, в относительный покой и уют огненной реки, но ничего не получилось. К добру это или к худу, но я был жив и в полном сознании.
Открыл глаза и посмотрел по сторонам. Я лежал на полу рядом с жестким противоперегрузочным ложем — такие штуки Космические Войска Земли устанавливают на редко используемых спасательных шлюпках. Неподалеку стояли еще три ложа, но пустые. Попытался сесть.
Это оказалось нелегко, но, приложив несколько больше силы воли, чем можно было ожидать от больного человека, я все-таки умудрился это сделать. Посмотрел на левую руку. Запечена. Ладонь немного не дожарена, но вот предплечье было черным, с темно-красной плотью, выглядывавшей из трещин в хрустящей корочке, полностью сожженной…
Кабинет первой помощи находился в противоположной стороне отсека. Я пошевелил правой ногой, почувствовал, как трутся друг о друга осколки кости, и опять испытал ту невероятную боль. Подтянулся вперед, помогая себе второй ногой и сожженной рукой.
Доползти до кабинета было невероятно трудно — по сравнению с этим подъем Хиллари на Эверест показался бы просто детской шалостью, — но через пару лет я все-таки добрался до него и нашел микрокнопку на полу, которая активировала механизмы. А потом мир вокруг меня опять поблек.
Я вышел из кабинета с ясной головой, но очень слабый. Правая нога, которая почти не чувствовалась, была относительно удобно зажата в скобы. Я поднял руку и ощупал бритый череп со множеством наложенных швов.
Должно быть, трещина. Левая рука — ну, она все еще оставалась на месте, обернутая до самого плеча и жестко вытянутая на силовой растяжке, которая должна была не дать остановиться процессу рубцевания тканей и тем самым лишить меня возможности стать инвалидом.
Постоянное давление сжимающейся растяжки отнюдь не подарок, но хотелось записать свои ощущения на чувстволенту, чтобы прокручивать ее на досуге. Но, по крайней мере, автомедик не ампутировал мне руку. И на том спасибо.
Насколько я понимал, мне удалось войти в анналы как первому человеку, который столкнулся в гоулами и остался жив… если я таки выживу.
Теперь предстоял долгий путь домой, а я еще не проверял, в каком состоянии спасательная шлюпка. Взглянул на входной люк. Он был задраен.
Там, где моя обожженная рука касалась его, я разглядел черные отметины.
Неуклюже прошаркав до ложа, сел и попытался подумать. В том состоянии, в каком недавно был, — с поломанной ногой, ожогом третьей степени и проломленным черепом, — я был не способен даже упасть с койки, не говоря уже о том, чтобы совершить путешествие из рубки «Валтасара» на спасательную шлюпку.
А как я ухитрился задраить этот люк? Человек в чрезвычайной ситуации способен на многое. Но бегать со сломанным бедром, крутить тугой штурвал люка обожженной рукой и думать разбитой головой — это уж слишком.
И все же я был здесь, в шлюпке, и пришло время связаться со штабом КВЗ.
Я щелкнул тумблером и передал специальный позывной, который дал мне несколько недель назад полковник Аусар Кайл из Аэрокосмической Разведки. Прошло пять минут, прежде чем «уведомление о получении» пришло с ретрансляционной станции на Ганимеде, и еще десять минут, прежде чем лицо Кайла всплыло передо мной на экране. Даже несмотря на мутное изображение
