Лем Станислав - 'о Невозможности Жизни', 'о Невозможности Прогнозирования'
Станислав Лем
"О невозможности жизни", "О невозможности прогнозирования"
Cesar Kouska "DE IMPOSSIBILITATE VITAE", "DE IMPOSSIBILITATE
PROGNOSСENDI" (т.1-2) (Praha, Statni Nakladatalstvi N. Lit.)
Автор, поименованный на обложке Цезарем Коуской, подписывает
предисловие уже как Бенедикт Коуска. Ошибка набора, недосмотр корректуры
или же намеренное - хотя и непонятное - коварство? Лично мне симпатичнее
имя Бенедикт, его-то я и буду придерживаться. Итак - профессору Б.Коуске я
обязан несколькими приятнейшими часами своей жизни, проведенными за
чтением его труда. Здесь излагаются взгляды, безусловно противоречащие
научной ортодоксии; в то же время и речи нет о чистом безумии; книга
находится на полпути между тем и другим, в той промежуточной зоне, где нет
ни дня, ни ночи, а разум дает поблажку фантазии, однако же не настолько,
чтобы впасть в бессмыслицу.
Профессор Коуска написал книгу, в которой доказывает неизбежность такой
постановки вопроса: либо теория вероятностей, на которой покоится
естествознание, в корне неверна, либо никакого животного мира во главе с
человеком не существует. Во втором томе профессор доказывает: чтобы
прогностика, или футурология, перестала быть чистой иллюзией, намеренным
или ненамеренным очковтирательством и стала реальностью, эта научная
дисциплина должна отказаться от теории вероятностей в пользу совершенно
новой теории, основанной, как пишет Коуска, "на антиподиальных аксиомах
базовой теории распределения фактуально небыточных ансамблей в
пространственно-временном континууме высшего порядка" (эта цитата, кстати,
показывает, что чтение книги - в ее теоретической части - связано с
известными трудностями).
Бенедикт Коуска начинает с того, что теория эмпирической вероятности
изначально дефектна. К понятию вероятности мы прибегаем, когда не знаем
чего-либо с полной уверенностью, Но неуверенность эта носит либо чисто
субъективный характер (я не знаю, что произойдет, но кто-то другой,
возможно, и знает), либо объективный (никто не знает и знать не может).
Субъективная вероятность - это протез при информационном увечье; не зная,
какая лошадь возьмет приз, и угадывая лишь по числу лошадей (если их
четыре, то у каждой один шанс из четырех на победу), мы поступаем, как
слепой в комнате, заставленной мебелью. Вероятность подобна трости слепца,
которой он нащупывает дорогу. Если бы он видел, то не нуждался бы в палке,
а если бы я знал, какая лошадь резвее всех, то не нуждался бы в теории
вероятностей. Как известно, спор о том, объективно или субъективно понятие
вероятности, делит научный мир на два лагеря. Одни признают существование
обоих родов вероятности, о которых сказано выше, другие - лишь
субъективную вероятность, поскольку, чему бы ни предстояло случиться, _мы_
не можем с достоверностью об этом узнать. Итак, одни полагают, что
непредсказуемость будущих событий характеризует лишь наши знания о них,
другие - что сами эти события.
То, что случается, если на самом деле случается, - то и случается;
таков главный тезис профессора Коуски. Вероятность появляется лишь там,
где нечто еще не успело случиться. Так утверждает наука. Но любому
понятно, что если пули двух дуэлянтов расплющиваются друг о друга в
полете, или вы ломаете зуб о перстень, уроненный вами в море шесть лет
назад и проглоченный как раз той рыбой, что подана к столу, или во время
осады города на складе кухонной утвари звучит, в темпе три четверти,
сонатина си-бемоль мажор Чайковского, исполняемая шрапнелью,
