Лем Станислав - Emotional Quotient
Станислав Лем
Emotional Quotient
Роботы, обычно появляющиеся в фильмах science fiction, способны
по-настоящему говорить (разговаривать), но, как правило, голос их не такой,
как наш (человеческий), аффектно модулируемый. Чаще всего они говорят
"деревянным голосом", за исключением "андроидов", т.е. очень человекоподобных
"псевдороботов", как мистер Спок в сериале "Star treк".
Эти безаффектно высказываемые слова не представляют, вопреки мнению
некоторых, режиссерского "приема", который должен упростить зрителям
распознавание различий между человеком и имитирующей его големоподобной
машиной. Дело в том, что кроме интеллектуально осмысленной жизни мы имеем ее
еще и эмоционально обусловленную. И именно в последние годы эта "эмоциональная
жизнь" стала дополнительно усложнять дело желающим сконструировать
"искусственный интеллект". В тестовых экспериментах, практикуемых до сих пор,
в которых применяется "тест Тьюринга" в его классической форме, то есть в
такой ситуации, в которой человек, объясняющийся словами с Кем-то, должен
решить, говорит ли он с другим человеком или с "мертвой имитацией" (скажем,
для упрощения, с компьютером), вся беседа сводится к написанию, а точнее, к
выстукиванию вопросов либо ответов на вопросы на клавиатуре устройства,
соединенного с "этим другим", который также не может увидеть собеседника,
потому что тот тоже лишь выстукивает тексты на клавиатуре. Типичные
эксперименты такого рода уже в зародыше снимают проблему вопроса, участвуют ли
эмоции в происходящем разговоре или нет. Хотя в тексте, при полном отсутствии
живого собеседника, можно было бы имитировать (модуляциями этого текста)
приливы либо отливы эмоций, которых "вообще в действительности нет". Эта
сторона начала все больше беспокоить практиков и теоретиков Аrtificial
Intelligence . Прежде всего, суть в том, что мы переживаем такие АФФЕКТЫ,
ЭМОЦИИ, ЧУВСТВА как дополнительно, отрицательно или даже амбивалентно
чувствуемые умственные состояния (не только наяву: эмоциональные переживания,
в принципе, имеют место также во время сна, но из необходимости, диктуемой
благоразумным чувством меры, я пропущу сферу сна, поскольку во сне часто
бывает так, что переживаемые в нем эмоции иногда не соответствуют их
"обычному", т.е. стандартному упорядочению событий, которые произошли бы во
время бодрствования, т.е. наяву). То, что я отметил в скобках, уже сразу имеет
определенное значение в проблеме "возможности симулирования эмоций" потому,
что если когда-нибудь (во сне или после приема наркотиков, например) случаются
вызванные аффектами восприятия, для которых в "нормальной действительности"
нет метода выявить их "нормальность", то это свидетельствует о том, что эмоции
могут отделяться от переживаемых "сюжетов" (происшествий). Жизнь, состоящая из
осознаний, что есть так и так - отдельно, а жизнь, устанавливаемая посредством
потока эмоциональных состояний - отдельно. Обычно обе между собой
переплетаются и даже сильно связаны. Нормальная вещь - обрадоваться при
встрече давно не виденного друга. Нормальная вещь - сожалеть при известии о
его несчастье или смерти. Нормальная вещь - рассмеяться, когда мы видим, что
кто-то садится на сковороду с яичницей с помидорами, и нормальная вещь -
почувствовать страх, переходящий в панику, когда тормозная педаль автомобиля,
на котором едем именно мы, вместо того, чтобы начать торможение, проваливается
без сопротивления "до упора", а наша машина стремится со скоростью в другую
или в море. Кроме
