Кристи Агата - Небесное Знамение
Агата КРИСТИ
НЕБЕСНОЕ ЗНАМЕНИЕ
Судья завершал обращение к присяжным.
- Итак, господа, моя речь подходит к концу. Подсудимому было предъявлено
обвинение в убийстве Вивьен Барнаби, и вам, на основании имеющихся фактов,
предстоит решить, справедливо ли это обвинение. Вы ознакомились с показаниями
слуг и убедились, что между ними нет расхождений в определении момента
выстрела. Вы ознакомились с письмом, которое Вивьен Барнаби отправила
подсудимому утром в ту самую пятницу, тринадцатого сентября. Серьезность этой
улики признается даже защитой. Вы видели, что подсудимый поначалу вообще
отрицал, что был в тот день в Диринг-Хилле, и лишь после того, как полиция
представила неопровержимые доказательства, был вынужден признать этот факт.
Думаю, что причины подобной непоследовательности достаточно понятны. Прямых
очевидцев преступления нет. Вам предстоит сделать собственное заключение
относительно мотива, средств и возможности его совершения. Версия защитника
состоит в том, что некто проник в музыкальную комнату уже после ухода
подсудимого и выстрелил в Вивьен Барнаби из ружья, которое подсудимый, по
странной забывчивости, оставил у входа. Вы также выслушали рассказ самого
подсудимого, из коего явствует, что дорога домой заняла у него в этот вечер
целых полчаса. Если вы не удовлетворены объяснениями подсудимого и пришли к
твердому убеждению, что в пятницу тринадцатого сентября именно он произвел
ружейный выстрел с близкого расстояния в голову Вивьен Барнаби с целью
убийства, - тогда, господа присяжные, вы должны вынести приговор "Виновен".
Если же, напротив, вы имеете какие-либо основания в этом сомневаться, то ваш
долг - вынести оправдательный приговор. Теперь я попрошу вас удалиться в
комнату присяжных для совещания. Я жду вашего решения, господа.
Присяжные отсутствовали не более получаса. Вынесенный ими приговор был
принят всеми как неизбежное: "Виновен".
Мистер Саттертуэйт выслушал приговор и, задумчиво сдвинув брови, удалился
из зала суда.
Вообще-то процессы подобного рода его, как правило, не привлекали. Он был
слишком брезглив по натуре и не находил интереса в омерзительных подробностях
заурядного убийства. Однако дело Мартина Уайлда показалось ему не совеем
заурядным. Молодой человек, осужденный за убийство, был, что называется,
джентльменом, что же касается жертвы - молодой супруги сэра Джорджа Барнаби -
мистер Саттертуэйт знал ее лично.
Размышляя о превратностях судьбы, он дошел до конца улицы Холборн и
углубился в лабиринты узких улочек и переулков, ведущих к Сохо. В одном из
этих переулков находился маленький ресторанчик, известный лишь немногим
посвященным, и в их числе почтенному мистеру Саттертуэйту. Ресторанчик был не
из дешевых - скорее наоборот, из самых дорогих - и предназначался для трапез
законченных gourmet . Внутри было тихо, презренные звуки джаза
никогда не оскорбляли слуха посетителей. Официанты с серебряными подносами
неслышно возникали из полутьмы, словно участвуя в некоем таинственном
священном обряде. Ресторанчик назывался "Арлекино".
Все еще погруженный в задумчивость, мистер Саттертуэйт свернул в
"Арлекино" и направился к уютному месту в дальнем углу, где находился его
любимый столик. Благодаря упомянутой уже полутьме он, лишь дойдя до самого
угла, разглядел, что его столик уже занят высоким темноволосым человеком. Лицо
посетителя было скрыто тенью, зато фигура была освещена мягкими лучами,
струящимися сквозь витражные стекла, и от этого его костюм, сам по себе ничем
