Киплинг Редьярд - Джорджи-Порджи
Редьярд Киплинг
ДЖОРДЖИ-ПОРДЖИ
Джорджи-Порджи, ну и нахал!
Всех девчонок целовал.
А девчонки - обижаться,
Да за Джорджи не угнаться.
Если вы считаете, что человек не вправе войти рано утром в собственную
гостиную, когда горничная наводит там порядок и стирает пыль, то имейте в
виду, что понятия добра и зла, существующие у цивилизованных людей, которые
едят на фарфоре и носят в нагрудном кармане визитные карточки, неприменимы в
стране, где жизнь еще только входит в колею. Когда другие, высланные вперед
на черную работу, все приготовят к вашему приему, тогда, в свой черед,
можете приезжать и вы, захватив с собой светские нравы, Десять Заповедей и
все прочие причиндалы в сундуках со своими пожитками. Там, куда не
распространяются законы Ее Королевского Величества, бессмысленно ожидать
соблюдения иных, менее великих предписаний. К людям, идущим впереди
колесницы Приличия и Порядка, нельзя подходить с теми же мерками, что и к
домоседам, достигающим известных степеней.
Не так давно область распространения законов Ее Величества кончалась в
нескольких милях к северу от населенного пункта Таемьо на реке Иравади.
Достигало сюда и Общественное Мнение, не очень могущественное, но
достаточное, чюбы держать людей в рамках. Но потом Министерство объявило, что
законы Ее Величества надо продвинуть до Бамо и китайской границы, войскам
был дан приказ, и некоторые частные лица, всегда стремящиеся быть чуть
впереди наступления цивилизации, двинулись на север вместе с нашими частями.
Это были люди, в жизни не сдавшие ни одного экзамена и не годившиеся для
службы в бюрократическом аппарате старых колоний из-за своей излишней
прямолинейности. Правительство поспешило прибрать к рукам и новую Бирму,
сведя в ней жизнь к бесцветному среднеиндийскому уровню, но перед этим был
короткий период, когда сильные мужчины были там остро необходимы и
пользовались правом свободной инициативы.
Среди таких предтеч Цивилизации был некто Джорджи-Порджи, которого все
знакомые признавали сильным мужчиной. К тому времени, когда пришел приказ
нарушить границу, он служил в Нижней Бирме, а звали его так потому, что он
умел, совсем как бирманцы, петь туземную песню, в которой первые слова
звучат очень похоже на "Джорджи-Порджи". Кто бывал в Бирме, знает ее, в ней
говорится про большую лодку, которая пыхтит: "Пуф! Пуф! Пуфф!" Джорджи пел
ее, аккомпанируя себе на банджо, а слушатели восторженно кричали, и шум
разносился далеко по тиковому лесу.
Потом он подался в Верхнюю Бирму - человек, не верящий ни в бога, ни в
черта, зато умеющий внушить к себе уважение и успешно выполняющий сложные
полувоенные обязанности, которые выпадали в те дни на долю многих. Он
работал у себя в конторе и время от времени угощал за своим столом молодых
офицеров, когда измотанный лихорадкой карательный отряд забредал к нему на
пост. Он и сам не давал спуску орудовавшим в тех краях бандитам, ведь земля
еще дымилась под ногами, и в любую, самую неожиданную минуту мог вспыхнуть
пожар. Эти стычки с улюлюканьем и гиком доставляли ему большое удовольствие,
но бандитам было отнюдь не до смеха. Все чиновные лица, посещавшие
ДжорджиПорджи, выносили из своих встреч с ним убеждение, что он ценный
работник и совершенно не нуждается в помощи, на этом основании ему
предоставлялась полная свобода действий.
Но прошло несколько месяцев, и Джорджи-Порджи прискучило одиночество.
Ему захотелось приятного общества, захотелось к себе душевного участия.
Законы Ее Величества только-т
