Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Кинг Стивен - Пятая Четверть


sf_horror Стивен Кинг Пятая четверть ru en Roland ronaton@gmail.com FB Tools 2005-02-25 6E99AE30-D432-41A5-9F25-D83544E3E605 1.0 Стивен Кинг
Пятая четверть
Я поставил свою тачку недалеко от дома Кинана, за углом.
Пару секунд посидел в темноте, затем выключил двигатель и вышел из машины. Когда я хлопнул дверцей, то у дышал, как, отвалившись, из-под крыльев посыпались на мостовую хлопья ржавчины. Ничего, скоро все будет иначе.
Пистолет был вложен в наплечную кобуру и давил на грудную клетку словно кулак. «Кольт» сорок пятого калибра раньше принадлежал Барни. Я испытывал от этого удовлетворение. На всей безумной затее налет иронии.

Может быть, даже справедливости.
Дом Кинана, архитектурное уродство, занимал четверть акра и представлял собой нагромождение косых углов и крутых крыш, окруженное железным забором. Как я и надеялся, он: оставил ворота незапертыми.

Некоторое время тому назад я видел, как он из гостиной звонил кому-то, и интуитивно почувствовал, что Кинан разговаривал или с Джаггером, или с Сержантом. Скорее всего с Сержантом.
Конец ожиданию, эта ночь будет моей.
Я шел по подъездной аллее, вплотную к обрамлявшему ее кустарнику, и напряженно прислушивался, не вторгнутся ли необычные звуки в резкое завывание январского ветр Но этого не произошло. Сейчас, в пятницу вечером, горничная Кинана отправилась куда-то на веселую вечеринку.

В доме никого не будет, кроме этого ублюдка Кинана. Ждущего Сержанта. Ждущего — хотя он этого еще не знал и меня.
Я проскользнул под навес для автомобилей. Там виднелась черная тень «импалы» Кинана. Я попробовал открыть заднюю дверцу.

Машина оказалась незапертой. Природа не уготовила Кинану роль негодяя, подумал я, он был слишком доверчив. Я сел в автомобиль и стал ждать.
Из дома доносились тихие звуки джаза, очень четкие и выразительные. Майлз Дейвис, наверное. Кинан слушает Майлза Дейвиса, а рука с маникюром сжимает стакан — джин с содовой.

Жизнь улыбается ему.
Ждать пришлось долго. Стрелки на моих часах проползли от половины девятого до девяти, а затем и до десяти. Время, достаточное для размышлений.

Я думал главным образом о Барни, и не потому, что мне так хотелось. Я вспомнил о том, как он выглядел в той маленькой лодчонке, когда я нашел его. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами и издавал бессмысленные каркающие звуки.

Барни провел в лодке под горячими лучами солнца двое суток и походил на вареного омара. В верхней части его живота, там, куда попала пуля, виднелась рана, покрытая черной запекшейся кровью.
Он старался — насколько мог — направить лодку в сторону коттеджа, но если ему это и удалось, то главным образом благодаря слепой удаче. Ему повезло, что он сумел добраться до берега неподалеку от коттеджа, но еще большей удачей явилось то, что он все еще мог говорить, хотя и недолго.

Я держал наготове пригоршню сильнодействующего снотворного на случай, если ему откажет речь. Я не хотел, чтобы он страдал. Если только на то, разумеется, не будет серьезной причины. Оказалось, такая причина есть.

Он должен был рассказать мне нечто важное, нечто невероятное, и он сумел рассказать мне почти все.
Когда он умер, я вернулся к его лодке и забрал «кольт» сорок пятого калибра, спрятанный в небольшом отделении на корме, завернутый в водонепроницаемый пакет. Затем я отбуксировал лодку подальше от берега, на большую глубину, и утопил ее. Если бы я мог сделать эпитафию на его надгробии, в ней говорилось бы, что простофили приходят в этот мир ежеминутно. Большинство из них, впрочем, очень хорошие





Содержание раздела