Каттнер Генри - Тень На Стене
Генри Каттнер
Тень на стене
Премьерный показ "Мастера пыток" проходил в кинотеатре "Беверли Хиллс".
Публика была настроена благожелательно, аплодировала, но я почему-то
вздрогнул, когда на экране появились титры: "Режиссер Питер Хэвиленд". Если
давно варишься в кинобизнесе, иногда бывают такие предчувствия; я часто
определял неудачу картины еще до того, как прокручивались первые сто футов
пленки. Однако "Мастер пыток" был не хуже дюжины подобных фильмов, снятых за
последние несколько лет.
Я отрабатывал шаблонную коммерческую формулу и сам знал это лучше всех.
Со звездой все было в порядке, гримеры поработали отлично, диалоги шли
исключительно гладко. И все-таки фильм оказался коммерческой поделкой, как
говорится, не из тех, что мне хотелось бы снимать.
Я посмотрел, как на экране мелькают кадры, потом, ободренный
периодическими аплодисментами, встал и вышел в вестибюль. Там бродили
несколько парней со студии "Саммит Пикчерс", курили и комментировали фильм.
Энн Говард, игравшая в "Мастере пыток" главную женскую роль, заметила мою
хмурую физиономию и потащила меня в угол. Энн была из редкого типа девушек,
которые хорошо выглядят на экране без всякого грима, с которым, кстати,
человек начинает походить на оживленный труп. Она была невысока, с карими
глазами, темными волосами и смуглой кожей. Мне бы очень хотелось снять ее в
роли Питера Пэна. Тот самый тип, понимаете?
Однажды я объяснился ей в любви, но она не приняла этого всерьез.
Честно говоря, я и сам не знал, серьезно ли тогда говорил. Так вот, Энн
провела меня в бар и заказала выпивку.
-- Не строй из себя несчастного. Пит, -- сказала она. -- Фильм будет
иметь успех, принесет достаточный доход, чтобы удовлетворить шефа, и не
повредит моей репутации.
В этом она была права. У Энн в фильме была большая роль, и она неплохо
с ней справилась. А фильм будет кассовым. Несколько месяцев назад студия
"Юниверсал" выпустила "Ключи ночи" с Карлофом, и публика уже созрела для
очередного ужастика.
-- Знаю, -- ответил я, знаками прося бармена наполнить мой бокал. -- Но
мне уже надоела эта халтура. Боже мой, как бы я хотел сделать второй
"Кабинет доктора Калигари".
-- Или вторую "Обезьяну Бога", -- добавила Энн.
Я пожал плечами.
-- Может, и так. Энн, есть масса возможностей показать на экране
нарастающий страх... но ни один продюсер не примет действительно хорошего
фильма такого типа. Скажут, что это, мол, претенциозно и что такой фильм
непременно провалится. Если бы я стал независимым... Впрочем, Хехт и
Макартур пытались, а теперь снова работают в Голливуде.
Появился какой-то знакомый Энн и заговорил с нею. Я заметил, что кто-то
машет мне, извинился перед девушкой и подошел к нему. Это был Энди Уорт,
самый беспринципный журналист Голливуда. Я знал, что он мошенник и
чудовищный трус, но знал и то, что у этого типа больше конфиденциальной
информации, чем в колонке Винчелла. Уорт был низеньким и толстым, с
ухоженными усами и черными прилизанными волосами. Он считался бабником и
проводил большую часть времени, пытаясь добиться благосклонности
красавиц-актрис с помощью шантажа.
Разумеется, это не означало, что он был мерзавцем. Я симпатизирую
любому, кто может в течение десяти минут вести интеллигентный разговор, а
Уорт это умел. Погладив усы, он начал:
-- Я слышал, как вы говорили про "Обезьяну Бога". Интересное
совпадение, Пит.
-- Да-а? -- Я был осторожен -- с этой ходячей рубрикой скандалов иначе
нельзя. -- А почему?
Он глубоко вздохнул.
-- Ты, ко
