Каттнер Генри - Самая Большая Любовь
sf_fantasy Генри Каттнер Самая большая любовь ru en Н. Гузнинов OCR Альдебаран http://www.aldebaran.ru/ FB Tools 2004-05-20 voblin.vstyle.co.il Scan, OCR, вычитка– V.Voblin 7AEE2782-22B7-4873-83E5-A663CC478C79 1.0 v 1.0 – создание fb2 OCR Альдебаран
Генри Каттнер
Самая большая любовь
* * *
У мистера Денворта начались неприятности с гномами, и то, что он сам был виноват, утешало слабо. Он явно сглупил, когда украл именно в том магазине. Вывеска должна была послужить ему достаточным предостережением, поскольку на ней значилось: «Милостью Короля – ЕКВ Оберона».
Оберон – имя редкое, а клиенты Магазина Гномов были тоже не из простых. Однако Денворт узнал об этом уже потом.
Это был сухощавый, смугловатый мужчина слегка за сорок, довольно мрачный и красивый, как толедский клинок. За его сдержанным поведением скрывался отвратительный характер. Денворт не терпел ничьих возражений.
Несколько лет назад он женился на пухлой вдовушке, неожиданно оказавшейся хитрой и изворотливой особой, отчего его планы вдосталь попользоваться солидным состоянием Агаты Денворт были просто перечеркнуты. Постепенно супружеская любовь переродилась в ненависть, но обе стороны – люди цивилизованные – ловко скрывали свои истинные чувства так называемым цивилизованным образом.
Денворт не афишировал своего разочарования, зато испытывал садистское наслаждение, всячески усложняя жизнь жены. Агата, со своей стороны, цепко держала деньги и плакала только наедине с собой. Причиной ее слез был не Денворт, а мыльный пузырь, который она ошибочно приняла за реальность.
Муж воспринимал ее как паучиху, желающую сожрать партнера, однако правда выглядела несколько иначе. Оскорбленная гордость впервые в жизни укрепила спину Агаты. Она могла смириться с ненавистью, но не с презрением.
После нескольких месяцев замужества она с неприятной отчетливостью поняла, что Денворт испытывает к ней холодное презрение и видит в ней лишь инструмент, дожидающийся его умелой руки. Разумеется, он был просто снобом…
Агата, желая сохранить лицо, одолжила ему сумму, достаточную для того, чтобы стать пайщиком Колумбийской страховой компании, но у Денворта было не так уж много акций, и он не мог контролировать фирму. Ему это не нравилось, но на безрыбье годилось и это. Итак, в возрасте сорока четырех лет Эдгар Денворт имел жену, которую ненавидел, и опостылевшую работу в КСК, а кроме того, был страстно влюблен в Миру Валентайн, актрису, слава которой не уступала славе самых ярких звезд Голливуда.
Миру это смешило.
А пламя в душе Денворта со временем разгоралось все ярче. Когда в тот день он шел по Сикoмор-авеню, одетый с напускной небрежностью в хорошо подогнанный твидовый костюм, его лицо с высокими скулами индейца и светло-голубыми глазами англосакса ничего не выражало.
На Четвертой авеню, по которой он ходил из конторы КСК в бар «Голубой Кабан», продолжались дорожные работы, и потому в тот памятный день Денворт свернул в тенистую Сикамор-авеню с ее рядом маленьких магазинчиков и высоких жилых зданий. Чувствовал он себя не лучшим образом.
И не без причин. В конторе консервативные сослуживцы не поддержали его по вопросу расширения фирмы, а Мира Валентайн, заглянувшая в КСК изменить условия страховки, отнеслась к Денворту унизительно холодно.
Кроме того, он исчерпал счет в банке и вынужден был снова попросить денег у Агаты. Правда, она выписала чек без единого слова, но… чтоб ее черти взяли!
Выхода не было. Смерть Агаты ничего бы не изменила, разве что к худшему, потому что Денворт не унаследовал бы
