Камю Альбер - Лето В Алжире
Альбер Камю
ЛЕТО В АЛЖИРЕ
Перевела Нора Галь (1974г.)
Жаку Эргону Любовь, которая тебя соединяет с городом, чаще всего
тайная. Такие города, как Париж, Прага, даже Флоренция, замкнуты в себе и
тем самым ограничивают свой мир. Но Алжир - и другие счастливые
города-избранники на морских берегах - открываются небу, словно рот или
рана. В Алжире можно полюбить то, что видно всем: море за поворотом каждой
улицы, тяжесть солнечных лучей, красоту жителей. И, как всегда, в этой
бесстыдной открытости есть ещё иной, тайный аромат. В Париже можно
затосковать по простору и взмахам крыльев. Здесь по крайней мере человек
одарен с избытком, все его желания исполнимы и он может измерить свои
богатства.
Конечно же, надо долго жить в Алжире, чтобы понять, что чрезмерное
обилие даров природы может иссушить душу. Ничто здесь не рождает желания
больше знать, учиться, становиться лучше. Эта страна не преподает никаких
уроков. Она ничего не обещает и не предвещает. Она только дает, но дает
щедро. Она вся распахнута перед глазами, и её узнаешь сразу, с первого же
восхищенного взгляда. От её наслаждений нет лекарства, и её радости не
пробуждают надежды. Ей необходимы ясновидцы, иными словами - безутешные
души. Ей нужны бы подвиги во имя ясности разума, как всходят на костер во
имя веры. Необыкновенная страна, она дает пищу равно и блеску, и нищете
человеческой! Не удивительно, что чувственные богатства, какими наделен
здесь каждый восприимчивый человек, сочетаются с крайним убожеством. Во
всякой истине есть своя горечь. Так надо ли удивляться, если мне дороже
всего облик этой страны, когда меня окружают последние бедняки?
В этом краю, пока человек молод, он наслаждается жизнью в меру своей
красоты. А потом - угасание и забвение. Люди делали ставку на свое тело и
знали, что неминуемо проиграют. Для того, кто молод и полон жизни, в Алжире
везде приют, во всем повод для торжества: залив, солнце, игра красного и
белого на обращенных к морю террасах, цветы и стадионы, девушки со
стройными ногами. Но тому, чья молодость прошла, не на что опереться и
печали негде укрыться от себя. Есть на свете места, где человек может
бежать от своей человеческой природы и тихо и мирно избавиться от самого
себя - можно, к примеру, найти прибежище на террасах Италии, в монастырях
Европы или любоваться холмами Прованса. А здесь, в Алжире, все требует
одиночества и молодой крови. Гёте, умирая, воскликнул: "Света!" - и его
последнее слово вошло в историю. А в Белькуре и в Баб-эль-Уэде старики
сидят в кофейне и слушают хвастливые речи молодых людей с прилизанными
волосами.
Так алжирское лето раскрывает перед нами начала и концы человеческих
судеб. В летние месяцы все, кто может, покидают город. Но остаются бедняки,
и остается небо. Вместе с бедняками мы спускаемся к порту, здесь ждут
сокровища: теплое море, смуглые женские тела. А вечером, насытясь этими
богатствами, бедняки возвращаются к столу, покрытому клеенкой, и к
керосиновой лампе - другого убранства в их жизни нет.
В Алжире не говорят "купаться", говорят "бултыхнуться в море". Не
будем придираться. Здесь купаются в порту и отдыхают на буйках. Если
купальщик, подплывая к буйку, видит там хорошенькую девушку, он кричит
приятелям: "Глядите, чайка!" Это простые, здоровые радости. О других,
наверно, эти молодые люди и не мечтают: почти все они ведут тот же образ
жизни и зимой, каждый день в обеденный перерыв, во время скудной трапезы
они подставляют обнаженное тело солнцу. Не то чтобы
