Иторр Кайл - Испытание Тьмой (Фрагмент)
Кайл ИТОРР
ИСПЫТАНИЕ ТЬМОЙ
(сны, которые не сбываются)
ПРОЛОГ. ПРИХОД
В тумане песчаного моря,
У черной, разбитой стены
Услышать кусок разговора
Создателя и Сатаны.
Темнота и теснота. Движения вялые и скованные.
Влажность преступает все мыслимые и немыслимые границы. Дышать совершенно
невозможно.
Мысли медленно движутся по разомкнутой спирали, приходя из темноты и уходя
в нее же. Ни одна из них не завершена, ни в одной не чувствуется конечного
смысла или связи с какой-либо иной мыслью.
Где-то по ту сторону вечности звучат чьи-то голоса, незнакомые и
бесконечно родные...
- Он будет моим.
- Коль сумеешь сплести Завет для Героя из грез.
- Я выбрал. Тебе меня не обойти. Рожденному в мире угроз не будет
позволено Путь свой сменить иначе, как в смерти.
- Пусть так. Кто держит души серебристую нить в дрожащих от боли руках, не
выберет худшую участь.
- О нет - он чувствует Зло и Добро. Я знаю, что вызвал ты Черный Рассвет;
меня не застанешь врасплох. Он выберет верно: и чур, не мешать! И так уж не раз
и не два являлись тут всякие...
- Это - Игра. У них есть свои права.
- Возможно. Но все-таки дело важней, чем два или три очка. Согласен?
- Конечно. А старых друзей предупрежу я. Пока.
Забвение приходит раньше, чем узнавание участников диалога.
Серый туман длится долго, много дольше, чем обычно. Вырывает из него
острая вспышка боли.
Страх.
Движение.
Боль.
Снова и снова, в неизвестность, разрывая на пути все нити собственной
судьбы.
Вселенная кричит от боли, извиваясь и истекая кровью.
Это не предсмертные судороги. Но и до них недалеко. Во времени, в
пространстве ли - недалеко. По меркам Вселенной. Она чувствует это, но не может
передать; ибо Вселенная умеет только молчать, а молчание ее говорит лишь одно:
"Ом!"
Боль становится непереносимой.
Рывок.
Судорожный вдох.
Крик. Крик радости и облегчения.
Пьянящий воздух наконец наполняет легкие, заставив ребенка заплакать -
теперь уже от счастья...
Так зарождается жизнь.
И смерть.
ЕЩЕ НЕ СОН, УЖЕ НЕ ЯВЬ. НЕРЕАЛЬНЫЙ МИР
На грани меж сном и явью
Узреть тот, запретный час -
И сотни заветных желаний
Исполнены будут тотчас.
Бледное рассветное солнце, раздражающее слипшиеся глаза. Вспоминаются
остатки сна - смутные, неясные картины; которые, однако, чем-то привлекают,
манят вернуться в нереальный мир грез, где сны - реальны, а видящий их
становится кем угодно, от раба до властелина, и при этом всегда сознает, что
все происходящее с ним - не более чем грезы, а значит, можно позволить себе
расслабиться и не придерживаться правил, так связывающих в реальной жизни...
В голове, заполненной туманом, пробегают отзвуки слов, сказанных неведомо
кем и неведомо когда:
От древних рас остались сказки и легенды,
От волшебства - лишь шарлатанство и гоненья;
И солнца луч из золотого стал бесцветным -
Для вас пришла эпоха Черного Рассвета!
Сны реальны ровно настолько, насколько в них верят. Когда говорят, что сон
есть отражение иной, отличной от нашей реальности, в которую может проникнуть
лишь чистый разум, но не плоть, - означает это только то, что говорящий сам не
знает, о чем говорит. Оно и к лучшему: каждый видит сны, но далеко не каждому
следует знать о том, какая связь существует между миром грез и миром яви.
Мысли свободно плавают вне тесных рамок реального мира, перехватывая
слова, автор которых счел за лучшее остаться безвестным:
От древних сил осталась тень былой утраты,
А от Богов - лишь алтари и муки Ада;
И вот огонь разит направо и налево
