Ирвинг Джон - Человек Воды
ЧЕЛОВЕК ВОДЫ
Джон ИРВИНГ
Анонс
Трагикомическая история о Фреде Трампере по прозвищу Богус, который не сумел спасти самого близкого друга, потерял свою любовь, божественную Бигги, и не нашел понимания у единственного сына. Трампера одолевают нерешенные проблемы, но он научился жить с проклятыми вопросами, на которые нет однозначных ответов...
Посвящается Шейле
Глава 1
ЙОГУРТ И МНОГО ВОДЫ
Мне его порекомендовал ее гинеколог. Смешно: лучший уролог в Нью-Йорке - француз. Доктор Жан Клод Виньерон: «ТОЛЬКО ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНОЙ ЗАПИСИ».
Итак, я записался.
- Значит, Нью-Йорк вам нравится больше, чем Париж? - поинтересовался я.
- В Париже я не мог позволить себе даже машину.
- Мой отец тоже уролог.
- Тогда он, видимо, не из лучших, - изрек Виньерон, - если не знает, что с вами такое.
- У меня не обычное заболевание, - заметил я. - Я очень хорошо знаю всю историю своего недомогания. Иногда это неспецифическое урологическое заболевание, как-то раз это был, по-моему, простатит. А однажды даже триппер, но это совсем другая история.
А еще в другой раз - обыкновенная инфекция. Но всякий раз это трудноопределимое заболевание.
- Мне оно кажется очень даже банальным, - хмыкнул Виньерон.
- Нет, - сказал я. - Иногда оно поддается пенициллину. Иногда с ним творят чудеса сульфаниламиды. А однажды его вылечил фурадантин.
- Вот как, - пробурчал он. - Урологические заболевания и простатит фурадантином не лечатся.
- Ну и что? - возразил я. - Видимо, в тот раз было что-то другое. Тоже неспецифическое.
- Очень даже специфическое, - снова хмыкнул Виньерон. - Это не что иное, как заболевание мочеиспускательного канала.
И он показал мне одну вещь. Лежа на смотровом столе, я старался сохранять спокойствие. Он протянул мне великолепную пластиковую грудь, восхитительней которой Я не видел в жизни: натурального цвета и текстуры, с замечательным торчащим соском.
- Бог мой...
- Вот, укусите, - велел он мне. - И забудьте о моем присутствии.
Я сжал зубами голую наживку, уставившуюся мне прямо в глаз. Я уверен, что у моего отца нет таких современных приспособлений. Когда наступает эрекция, этот чертов стеклянный стержень входит немного легче.
Помню, я напряг мышцы, стараясь не закричать.
- Очень даже специфическое, - повторил Жан Клод Виньерон, ответивший мне на игривом французском, когда я заметил, что держать во рту грудь, сосок которой можно сжимать зубами до бесконечности, занятие, по крайней мере, необычное.
Диагноз Виньерона вызвал в моей памяти все подробности моего малоприятного недуга. Болезненное мочеиспускание давно стало для меня привычным.
За последние пять лет я страдал от этого, не имеющего названия, расстройства раз семь. А однажды это был триппер, но это совсем другая история. Обычно по утрам мой аппарат застопоривает. Осторожное надавливание все налаживает или почти налаживает.
Мочеиспускание часто бывает затрудненным, при этом всегда возникают новые, неожиданные ощущения. Кроме того, оно поглошает много времени - весь день с ужасом ждешь следующего момента, когда нужно будет помочиться. Секс по большей части был просто пыткой.
Оргазм - настоящий выброс вулкана. Вхождение - это медленное испытание, долгое, ошеломительное перемещение грубого, увеличенного сверх меры шарикоподшипника. На какое-то время мне пришлось полностью отказаться от секса.
От этого я запил, а потом писал кипятком - воспоминания малоприятные.
И всякий раз - неспецифические симптомы. Наводящие ужас признаки возникновения у меня нового азиатского венерического заболев
