Дюма Александр - Предводитель Волков
АЛЕКСАНДР ДЮМА
ПРЕДВОДИТЕЛЬ ВОЛКОВ
Вступление. КТО ТАКОЙ МОКЕ И КАКИМ ОБРАЗОМ САМ РАССКАЗЧИК УЗНАЛ ЭТУ ИСТОРИЮ
1
Почему в течение первых двадцати лет моей литературной жизни, то есть с 1827 по 1847 год, я так редко оглядывался назад и вспоминал городок, где родился, окрестные леса, соседние деревушки? Почему весь этот мир моей юности, как мне казалось, исчез, скрылся в тумане, тогда как будущее, к которому я стремился, представлялось ясным и сияющим, словно те волшебные острова, что Колумб и его спутники приняли за плывущие по морю корзины с цветами?
Увы! Это оттого, что в первые двадцать лет жизни нас ведет за собой надежда, а в последние двадцать — действительность.
С того дня как усталый путник впервые, выронив посох и распустив пояс, сядет на обочине, будущее понемногу начинает заволакиваться мглой и взгляд проникает в глубины прошлого.
Тогда, оказавшись у входа в пустыню, он с удивлением замечает, мимо каких чудесных зеленых и тенистых оазисов прошел не только не остановившись, но и едва взглянув на них.
Он шел так быстро! Он так спешил туда, куда никто никогда не приходит, — к блаженству.
Только теперь он понимает, каким слепым и неблагодарным был в то время, и говорит себе, что, встретив на пути зеленую рощу, он разобьет в ее тени свой шатер и останется там до конца своих дней.
Но тело не может вернуться в прошлое, и лишь память совершает благоговейное паломничество к истокам жизни, подобно легкой лодке с белым парусом, поднимающейся вверх по реке.
Тело продолжает свой путь, но, лишенное памяти, оно подобно ночи без звезд или же погасшему светильнику.
Теперь тело и память расходятся в противоположные стороны.
Тело бредет наугад к неведомому будущему.
Память, яркий блуждающий огонек, несется по следу: лишь она одна не боится заблудиться.
Затем, посетив все оазисы, подобрав все воспоминания, она стремительно возвращается к усталому телу и рассказывает о виденном ею.
Слушая этот рассказ, подобный жужжанию пчелы, пению птицы, лепету ручья, путник начинает улыбаться, его лицо светлеет, взгляд загорается.
Тогда, по милости Провидения, молодость, в которую он не может вернуться, сама возвращается к нему.
И он вслух повторяет то, что нашептывает ему память.
Может быть, жизнь круглая, как земля? Возможно, не замечая этого, мы совершаем полный оборот и, приближаясь к могиле, вновь оказываемся у колыбели?
2
Я знаю только то, что случилось со мной самим.
В первый раз остановившись на жизненном пути, в первый раз оглянувшись на прошлое, я рассказал историю Бернара и его дяди Бертелена, затем последовали другие истории: Анжа Питу, его невесты Катрин и тетушки Анжелики, Консьянса Простодушного и его невесты Мариэтты и, наконец, Катрин Блюм и папаши Ватрена.
Сегодня я хочу поговорить о Тибо, предводителе волков, и о сеньоре де Везе.
Теперь поведаю вам, каким образом я сам узнал о событиях, которые собираюсь описать.
Прочли ли вы мои «Мемуары» и помните ли друга моего отца по имени Моке?
Если прочли, то у вас должно было сохраниться смутное воспоминание об этом человеке.
Если вы их не читали, то у вас нет никакого представления о нем.
И в том и в другом случае я должен изобразить Моке.
С тех пор как помню себя, то есть с трех лет, мы — мой отец, моя мать и я — жили в небольшом замке Фоссе, на границе департаментов Эна и Уаза, между Арамоном и Лонпре. Без сомнения, этот маленький замок получил свое название от окружавших его огромных рвов, заполненных водой.
О сестре я не говорю: она воспитывалась в парижском пансионе
