Дью Томас - Не Бей Копытом
ТОМАС Б. ДЬЮ
НЕ БЕЙ КОПЫТОМ
Глава 1.
Долина Сан Фернандо. Лето. Воскресенье.
Я проснулся с трудом. Состояние ужасное. В голове, как говорят
норвежцы, орудовала орава плотников. Язык во рту походил на потрепанную
боксерскую перчатку. Особенно вкусом. Глаза слезились.
Я повернул голову и тут же один из плотников начал сверлить в моих
мозгах дыру. Пока он не закончил, я был неподвижен, а затем осторожно,
одними глазами, осмотрелся. Взору предстала восхитительная женская фигура,
вся в белом.
Ангел...
Я закрыл воспаленные глаза, а кoгда опять их открыл, она все ещё была
здесь, но выглядела слишком раздраженной для ангела. Я попробовал
разместить боксерскую перчатку во рту так, чтобы слова могли выходить
наружу, и спросил, что за суета вокруг меня. Конечно, это не совсем точно.
На самом деле я сказал:
- Что это меня так приложило?
- О, не очень многое, - ответила она. - Тридцать - сорок бокалов
мартини и блондинка, забывшая застегнуть молнию на своей блузке.
Нет, это был не ангел. Это была моя жена. Я должен, кстати, сказать,
что слово "блондинка" она произносила так, как иные говорят "грязная
воровка" или "мерзкая нахалка". - А-а, - протянул я. - Это ты...
Показав на свою голову, я произнес так повелительно, как только был
способен.
- Льда... Чего-нибудь холодного.
Она вышла. Я заметил, что белое одеяние представляло собой халатик,
накинутый на трусики и на полоски чего-то воздушного поверх её роскошной
груди. День был очень жаркий. Я лично был раздет донага.
Она вернулась с резиновой грелкой и встала рядом с кроватью в всей
своей прелести, хлюпая грелкой, чтобы показать мне, что в ней лед.
- Ты ангел, - пробормотал я.
Она бросила грелку на мой живот и прижала её так, что лед захрустел.
Единственной причиной, удержавшей меня от вскрика, была мысль, что от крика
моей голове станет ещё хуже.
- Тебе лучше? - поинтересовалась жена.
Слабым голосом я произнес несколько бранных слов.
- Именно таким образом вы привыкли лечить пациентов в своей вшивой
больнице?
- В отделении для алкоголиков я не работаю.
Я выпалил, уже не так тихо, несколько просто ужасных выражений.
Некоторые из них до неё дошли. Я всегда говорил: если вы не можете убедить
женщину, запугайте её.
- Питер ...
- Ох, черт возьми. Скажи, что со мной было. Я ничего не помню.
- Правда? - спросила она с обнадеживающим оживлением в голосе. - Ты не
помнишь?
- Вперед, ангел, - сказал я. - Только делай это спокойно.
Она резко села на край кровати и грелка со льдом запрыгала на моем
обнаженном брюхе.
- Хорошо, я расскажу, - сказала жена. - Шла вечеринка, на которую ты
взял меня с собой. Прекрасная вечеринка с прекрасным буфетом и множеством
народа из высшего общества, включая нескольких врачей, которых, как
оказалось, я знаю лично. И был бар с высокими табуретами в комнате для
завтраков. Бывают такие комнаты в роскошных домах с французскими окнами от
потолка до пола и с видом во внутренний дворик с бассейном. Конечно, самым
первым местом, куда ты устремился, волоча меня за руку, словно я была
двенадцатилетняя дочь и мы опаздывали в школу, был, как я и думала, бар.
Она остановилась, чтобы дать мне шанс начать спорить, но я этого
благоразумно делать не стал.
- Ну, в общем, - сказала она, - я скажу короче...
- Пожалуйста, - вставил я, - не избегай деталей, даже самых
неприятных.
- Короче, - повторила она терпеливо, - наша хозяйка, которая пошла на
немалые хлопоты и расходы, чтобы организовать эту восхитительную вечеринку,
вынуждена бы
