Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Додерер Хаймито - Дивертисмент N Vii, Иерихонские Трубы


Хаймито фон Додерер
Дивертисмент N VII. Иерихонские трубы
Пер. с нем. - Н.Лунгина.
Ударишь метко и с проворством,
Коль занимался брадодерством.
Насилие - удар по силам тайным.
Гаси скорей пожар, чтоб не сгореть случайно!
Ударом эпиграмматического кулака
Разрушишь козни тайного врага!
1
Несмотря на полутьму, я узнал его, как только вошел в подъезд. Это был
тот человек, на которого я обратил внимание в кабачке, потому что нос его
показался мне непристойным; кончик носа все время подергивался, и на нем
висела капля. В подъезд я вошел случайно, это был вовсе не тот дом, что я
искал. Но как только я увидел этого пенсионера-железнодорожника, я тотчас
же разгадал его намерения: странным образом вовсе не требовалось
присутствия восьми- или девятилетней девочки, к которой он приставал,
чтобы не сомневаться, что в этом общедоступном и плохо освещенном месте
человек с таким носом может делать только то, что он и делал. Я повернулся
к выходу, поскольку обнаружил, что попал не туда, что ошибся дверью.
Однако своего взгляда на увиденном я как-то не задержал и, кроме того,
вовсе не был уверен, что мы узнали друг друга. Зато в реальности
доносившихся до меня криков и ругани, обрушившихся в подъезде на
пенсионера, сомневаться не приходилось. Причем употребляемые слова были
наискабрезнейшие. Его поймали с поличным. Но к этому времени я уже был на
улице и не стал задерживаться.
В маленьком кафе, где я его прежде никогда не встречал, он появился два
дня спустя. Он вошел, оглянулся по сторонам и направился прямо ко мне, и в
тот же миг у меня возникло и стало твердым намерение поиздеваться над ним
каким-нибудь необычным способом. В кабачке мы никогда друг с другом не
разговаривали, но все же он, наверное, знал, кто я, ведь и я, в конце
концов, тоже знал, кто он. А теперь я знал и еще кое-что, например почему
он сюда зашел: ему хотелось выпить, а там, в кабачке, он уже показаться не
мог. Он боялся. Итак, он подошел и обратился ко мне, назвав меня не просто
по фамилии, но и по чину, выразил свое удивление нашей здесь встречей,
осведомился, часто ли я сюда заглядываю, и наконец попросил разрешения
сесть за мой столик. Я сдержанно кивнул.
Все это многократно повторялось в течение последующих двух недель.
Почти всякий раз, когда я сидел в кафе, рано или поздно появлялся Нос. Он
присаживался за мой столик и заводил разговор, естественно, на самые общие
темы. И все же монолитность этого его защитного слоя постепенно
разрушалась в силу явления, именуемого в физике диффузией. "Язык обладает
проклятой склонностью к правде", - написал где-то Гютерсло.
- Господин доктор, - сказал мне пенсионер, - вы человек бывалый, вы уже
немало повидали на своем веку...
- Да, немало, - кратко бросил я.
- Ведь даже мимолетное впечатление может в известных обстоятельствах
вдруг открыть глаза на какое-то происшествие.
- Верно, - согласился я, - причем такую роль играют вовсе не
обязательно прекрасные впечатления.
- Вы, видно, хорошо разбираетесь в людях, - снова заговорил он, немного
помолчав, - однако позволю себе заметить, что из таких мимолетных
впечатлений порой складывается неверное представление о человеке.
- Если при этом всегда оставаться на почве фактов, то нет, - беспощадно
возразил я, и продолжал: - Надо только уметь различить, что ты видел de
facto, а что вообразил себе.
- И вам это всегда удается, господин доктор?
- Да! - твердо ответил я, пытаясь прикрыть свою ложь односложностью
ответа (обычно мы лжем весьма простра





Содержание раздела