Доблес Фабиан - Письмо
ФАБИАН ДОБЛЕС
ПИСЬМО
Пер. с исп. Н. Лопатенко
Случилось невероятное, мама. Результаты последних анали-
зов, проведенных вчера в химической лаборатории университе-
та, не оставляют и тени сомнения в том, что происходит с
Альфонсо. Вот уже второй год мы работаем вместе, за это вре-
мя всякого навидались. Но как бы трудно нам ни бывало, неиз-
менно его помощь, участие в общем деле приносили прекрасные
результаты. Ты знаешь, мне чужды всплески каких бы то ни бы-
ло эмоций, тем более - в оценке человеческих возможностей, и
все же признаюсь тебе: коллеги по факультету
убеждены, что Альфонсо - гений, и потенциал этого гения уни-
кален.
Подумать только, ведь на свете существует немало специа-
листов, подготовленных ничуть не хуже Альфонсо, да и внешне
он ничем не отличается от других. Однако никто из нас так и
не смог почему-то шагнуть за пределы запрограммированного,
добиться большего, чем это, по мнению коллег, необходимо,
чтобы слыть вполне добросовестным специалистом. Да и зачем,
собственно?
А вот Альфонсо тот, похоже, становится настоящим - как
это странно звучит! - творцом собственных, новейших гипотез.
В разработке их он, представь, умеет предвидеть любую неожи-
данность, исправить ошибку даже там, где искать-то ее не
пришло бы в голову и самым маститым ученым. Но будем смот-
реть правде в глаза: состояние Альфонсо внушает самые серь-
езные опасения.
Я полагаю, что все началось с того самого дня, когда про-
фессору Ломбарди и мне было поручено возглавить одно иетори-
ко-статистическое исследование. Нам предстояла довольно
скучная и утомительная работа. Надо было собрать уйму всяких
сведений с древнейших времен - когда человек впервые поднял
руку на человека, и проследить последствие этого события для
общества на материале тысячелетий. На основе собранных дан-
ных мы намеревались разработать возможные в обозримом буду-
щем варианты решения этой, я бы сказал, представляющей опре-
деленный научный интерес проблемы. Тем более что на ученом
совете нам сообщили, что человечество считает ее почему-то
давно наболевшей. Истинные ученые всегда принимают в расчет
любые, даже самые абсурдные мнения, поэтому мы привлекли к
работе специалистов в различных областях знаний.
Пока мы занимались только статистикой, он вел себя как
обычно, с присущим ему хладнокровием и выдержкой. Но когда
пришла пора анализировать, выявлять и увязывать отдельные
феномены, возникшие вдруг на стыке, казалось бы, ничего об-
щего не имеющих дисциплин, - с тем, разумеется, чтобы со
временем непосредственно и обстоятельно заняться объектом
научного исследования, - вот тут-то я и начал подмечать не-
которые тревожные симптомы в его поведении.
Знаешь, даже писать об этом как-то дико - во всяком слу-
чае, нормальному, то есть чуждому всяким эмоциям человеку,
но... Альфонсо вдруг сделался мрачен, и порой казалось, что
ему форменным образом начихать на все наши исследования. А
иногда он оставался в лаборатории до рассвета - дня ему, ви-
дишь ли, было мало.
Все мы, конечно, и виду не подавали, что нас это несколь-
ко шокирует, но... в общем в кулуарах пошли всякие разгово-
ры. Мне они, впрочем, были неинтересны: к чему все эти
всплески, если ты и так уже прекрасно изучил такой объект,
как Альфонсо! Да, за многие годы нашей работы я научился бе-
зошибочно определять природу любой его реакции на происходя-
щее, я отчетливо распознаю в нем даже те импульсы, что кро-
ются не в поверхностном эмоциональном слое, а несколько
глу
