Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Дилов Любен - Жестокий Эксперимент


ЛЮБЕН ДИЛОВ
ЖЕСТОКИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ
Романы, вошедшие в книгу известного болгарского писателя Любена Дилова, повествуют о любви, о поиске героями своего истинного назначения в жизни.
«Душа, углубленная в себя» – имя моей лодки;
«Ужас» – имя моих весел;
«Тот, кто управляет» – имя моего руля;
Так сделан, знайте, мой ковчег переходный…
(Древнеегипетское заклинание из «Книги мертвых»)
1
Поглощенная слащавой рекламой туристического агентства, она все еще не замечала его. А может, она изучала расписание прибывающих кораблей. Это позволило созерцать ее обнаженную спину в лучах яркого полуденного солнца с удовольствием и некоторой долей самоиронии.
Во время недавнего вечернего визита группы по-курортному не слишком опрятно одетых профессоров и доцентов он почти не обратил на нее внимания. Неопрятность не шла коллегам, хотя допускалась она лишь на эти двадцать дней, а все остальное время они педантично завязывали галстуки и блюли свое реноме.

Свобода в одежде тоже признак таланта. Единственная женщина, вырядившаяся в вечернее платье, она выглядела комично.
Он был достаточно избалован студентками и теперь гадал, ради него ли она так обнажила спину. В результате только ей одной он выказал недовольство их визитом.

Когда подошли к реке (он увел их туда, поскольку разместиться всем в его домишке было невозможно), она, пытаясь завязать разговор, произнесла со вздохом: «Здесь даже звезды совсем другие!», а он, раздосадованный коллегами, всполошившими округу в столь поздний час, ответил: «Специально добываю их для себя». А потом не нашел повода, чтобы извиниться.
И вот эта отвергнутая им спина не предлагала себя никому, хотя от нее, коричнево-глянцевой, оттененной вырезом сарафана из белого поплина, исходил интим. Мягкая округлая симметрия плеч и нежная линия позвоночника были приятны для глаза эстета своим безразличием к гармонии.

Физик же рад гармонии Вселенной и не может угомониться, пока не сделает свои гипотезы о ней такими же гармоничными, иначе их просто не примут. И все-таки придирчиво ищет нарушений в симметрии.

Потому-то его более всего заинтересовала едва заметная кривизна позвоночника и родинки на левой лопатке. Погруженные в темную политуру загара, они становились заметными только при более пристальном рассмотрении, и он принялся пересчитывать их, заинтригованный расположением.

Они довольно точно повторяли рисунок знакомого созвездия. В мозгу промелькнуло ассоциативно «созвездие-сородинки», и он не без улыбки в свой адрес восхитился изобретенным словом, но уже в следующее мгновение вспомнил, что его здесь знают многие и наверняка кое-кто теперь недоумевает, заметив своего профессора глазеющим на обнаженные спины курортниц.
– Маршрут выбираете? – спросил он сиплым от жары и долгого молчания голосом.
– О, нет! – вздрогнула она. – Пытаюсь понять, хочется ли мне поехать куда-нибудь.
Плакаты в витрине предлагали все, начиная от мчащейся по заснеженному лесу взмыленной русской тройки и кончая свирепым туземцем с палочкой в носу.
– Ничего из всего этого не прельщает меня.
– Даже людоед? Этой палочкой он чистит после еды зубы.
Она вознаградила его дешевый юмор рассеянной улыбкой, а вишневый ноготок ее указательного пальца, упрямо нацеленного в витрину, задрожал.
– Может, это и интересно, но если меня не прельщает ни пароход, ни самолет…
– О да, массовый туризм не очень-то привлекателен, – согласился он, восприняв ее слова не более как манерность молодой супруги преуспевающего ученого. Ее муж, биофизик, был из числа самых выдающихся





Содержание раздела