Джордан Роберт - Возрожденный Дракон
sf_fantasy
Роберт
Джордан
Возрожденный Дракон
Темные силы поднимают голову. И снова скачут по дорогам Черные Всадники, и выходят из теней Бездушные — и ужас простирает свои крылья над Тар Валоном, оплотом разума и магии... Ранд может спасти мир, но для этого он должен объявить себя Возрожденным Драконом и тем самым вызвать на себя всю ненависть к этому имени, которая накопилась в душах людей.
1991
ru
en
С.
Бережной
Т.
Велимеев
М.
Кононов
Alexandr
alex_9@id.ru
FB Tools; FAR
2004-06-02
http://www.bomanuar.ru
OCR - Bacumo Manuscript; дополнительная вычитка - Alexandr
C2D6D7D0-1D7B-4836-BDB6-7918AE99FFD3
1.3
v 1.0 - OCR - Bacumo Manuscript.
v 1.1 - создание и форматирование DOC - OCR Aldebaran.
v 1.2 - дополнительная вычитка - Alexandr:
- добавлены 2 пропущенных страницы;
- исправлены опечатки;
- поправлено оформление;
- добавлены карты.
v 1.3 - создание FB2 - Alexandr.
Око Мира
"Азбука"
СПб.
2002
Robert
Jordan
The Dragon Reborn
Wheel of Time-3
Роберт Джордан
Возрожденный Дракон
Посвящается Джеймсу Оливеру
Ригни-старшему (1920–1988)
Он учил меня всегда следовать за мечтой,
а настигнув ее, воплотить в жизнь
И будет пред ним множество путей, и никому не дано знать его имя, ибо рожден будет он среди нас многажды, во многих обличьях, как был он рожден прежде и как всегда будет, и так бесконечно. Пришествие его подобно будет лемеху плуга, взрезающего пашню, переворачивающему жизни наши, снимая нас с мест, где покоились мы в забвении и безмолвии.
Разрушающий узы; кующий цепи. Созидающий будущее; размывающий предначертанность рока.
Из «Комментариев к Пророчествам о Драконе»
Джурит Дорине, Правой Руки Королевы Алморен,
742 г. П. Р., Третья Эпоха
ПРОЛОГ
ЦИТАДЕЛЬ РЫЦАРЕЙ СВЕТА
Взор усталого Пейдрона Найола рассеянно скользил, будто не узнавая знакомый зал для аудиенций, ибо в эти минуты тягостные размышления лишили зоркости темные глаза Капитана-Командора. Израненные в боях знамена побежденных врагов юного Найола теперь свисали по стенам, точно обычные драпировки.
Они были тронуты старящим временем, как потемневшие деревянные панели на каменных стенах, нерушимых здесь, в самом сердце обители Света. Единственный во всем помещении стул — столь весомо сработанный и с такой тянущейся вверх спинкой, словно он старался превратиться в трон, — тоже был невидим для Найола, как и столы с облупившейся лакировкой, что завершали скромную меблировку зала.
Словно не замечал Найол и человека в белом плаще, хотя тот опустился перед ним на колени и с покорностью, явно выраженной, однако вполне учтивой, замер в ожидании в центре громадного знака солнечной вспышки, выложенного на широких плахах половиц. Не замечать этого воина доселе удавалось немногим.
Прежде чем ввести в зал аудиенций, Джарету Байару дали время возвратить себе достойный вид, но и сейчас шлем рыцаря и кираса у него на груди оставались тусклыми после тягостного пути и сохраняли вмятины, полученные в боевых схватках. На лице Байара невозможно было найти хоть единственный уголок, не тронутый ни шрамом, ни ссадиной, глаза его, черные и глубокие, полыхали неудержимым нетерпением. Сейчас воин не был опоясан ремнем с верным мечом — перед лицом самого Найола никому не дозволено быть при оружии, — однако чудилось, будто Джарет Байар готов вот-вот броситься в битву, как пес-охотник, только и ждущий, чтобы его спустили с поводка.
Камину, устроенному в одной из стен важного зала, столь же трудолюбивым пламенем отвечал второй камин, так же встроенный в стену как раз напротив первого, и холод поздней зимы быстро тая
