Дети Жан - Хищники Для Преисподней
Жан Дети
Хищники для преисподней
Copyright Александр Тюрин, перевод
Интерпретация Александра Тюрина
ГЛАВА 1
Небо светилось ярким ультрамариновым светом. Солнечные лучи отражались
от морской глади необыкновенной синевы тысячами огненных стрел, больно раня
глаза. Рисуя замысловатые арабески, над грузовым судном с криками парили
чайки.
Никанор Папалотас приложил руку к козырьку грязной фуражки и хотел было
осмотреть горизонт. Потрескивающие, как огонь, и сверкающие, словно
расплавленный металл, солнечные лучи создали перед его глазами алый занавес.
Невозможно ничего заметить среди этой блестящей, как лед, массы.
Папалотас отказался от своей затеи и скрылся в тени натянутого над
палубой брезента. Он снял фуражку и вытер носовым платком мокрое от пота
лицо.
Грек поставил свое старое судно на якорь в условленном месте. Прибыв
сюда на целых полчаса раньше назначенного срока, он уже начал беспокоиться
без всяких на то причин.
За все время своей бурной деятельности морского корсара он ничего не
боялся, но в эту минуту страх связал узлом все его внутренности.
Кто мог бы заинтересоваться этим старым облупившимся судном, ставшем в
бухте Савкирах вблизи Кавраха, арабской деревни на берегу? Кто?
За исключением чаек небо было чистым. Море пустынным.
Никанор Папалотас взглянул на часы. Осталось четверть часа. Фелюга
должна была быть уже на полпути между ним и Каврахом. Однако эти чертовы
бедуины считали, что время для них ничего не значит.
Его глаза вновь смело обратились к сверкающему океану и, наконец,
различили вдали черный штрих плоского судна, курс которого не вызывал
никаких сомнений. Оно направлялось прямо к нему.
Ну что ж, начнем! Он должен простить бедуинов. Они тоже окажутся на
месте встречи раньше назначенного часа.
Теперь все становилось очень серьезным, и тревога грека возросла.
Выгрузка товара из его трюмов займет много времени...
Как не убеждал себя Папалотас, что это уже шестая операция за последние
два месяца, и что все предыдущие операции закончились успешно, он опасался
предательства.
Его команда из Сомали была не самой надежной. А кроме того, что ему
известно о клиентах?!
Сейчас он потребует от них, чтобы следующая встреча состоялась
где-нибудь в другом месте. Никанор Папалотас очень хорошо понимал всю
опасность этого дела и не хотел больше искушать дьявола. Даже если
преисподняя будет вымощена десятками тысяч долларов!
В шестой раз он вставал на якорь вблизи Кавраха. Пять раз - уже много
по его мнению. Он больше не хотел играть в эту игру. Для следующего раза он
сам выберет место встречи.
Например, вблизи Раз-ад-Дакма в заливе Мазира, или, лучше всего, в
районе Мадира или Рас Шарбитхата...
Моторное судно приближалось. На носу грек заметил фигуру Шафика. Он
вышел из-под навеса, подошел к леерному ограждению и коснулся ладонью
фуражки в знак приветствия. Араб в зеленом вазрахе в желтую полоску ответил
похожим жестом.
Папалотас крикнул необходимые распоряжения. На палубе засуетились
сомалийцы, сбросили трап, привели в действие лебедки и растянули брезент над
соединявшим центральный люк с бортом корабля железным рельсом, по которому
уже скользила тележка с цепями, крюками и блоками.
Наконец, фелюга была пришвартована. Шафик заткнул за широкий пояс полы
вазраха, взялся за поручни и быстро поднялся по трапу на палубу. На его
голове красовалась красная куфия с двумя черными агвалами. Под
развевающимися полами головного убора сверкнули ослепительно белые зубы.
Лицо араба украшали
