Делибес Мигель - Клад
МИГЕЛЬ ДЕЛИБЕС
КЛАД
Аннотация
В книгу вошли два произведения ведущего испанского писателя наших дней, хорошо известного советскому читателю. В центре романа, написанного в жанре эпистолярной прозы, образ человека, сделавшего карьеру в самый мрачный период франкизма и неспособного критически переосмыслить прошлое.
Роман помогает понять современную Испанию, ее социальные конфликты. О сегодняшнем дне страны, стоящих перед нею проблемах рассказывает и включенная в книгу повесть.
Моему сыну Герману и всем, кто посвящает свою жизнь изучению наших корней
1
Он весь погрузился в чтение, и пронзительный телефонный звонок напугал его. Вяло, будто только что проснувшись, снял он трубку: голубые глаза, всегда грустные и мечтательные, обрели теперь и вовсе отсутствующее выражение.
— Да, — поеживаясь, сказал он. Соображал он с трудом, голос помощника генерального директора, искаженный телефоном, звучал к тому же резко, неприятно, и Херонимо, перебирая ручки и карандаши в стаканчике, с трудом улавливал смысл его слов,
— Клад? — скептически спросил он. Его равнодушие разозлило помощника генерального директора, голос того, и так то плохо уловимый, зазвучал от раздражения еще пронзительней и невнятней. Херонимо нетерпеливо дернул головой, выхватил из стаканчика красную ручку и прикусил кончик.
— Да да. Прекрасно тебя слышу… Но имей в виду, в одиннадцать у меня занятия… Если тебе все равно, то, может, в час?
Херонимо казался рассерженным. Он сунул ручку обратно в стаканчик и принялся постукивать ею о дно.
— Пако, я ночью вернулся из Альмерии, — сказал он, сдерживая раздражение. — Пойми меня… Все время на колесах… Даже не видел Гагу… Подумай сам… Ты же ее знаешь…
Едва различимый голос в трубке зазвучал властно и требовательно.
— Хорошо, хорошо, — отозвался Херонимо. — Буду через час. Раньше? Крылья ж не вырастут… Кто нибудь должен, Пако, подменить меня на занятиях… надо собраться, предупредить Нарсисо… дай мне время… Ладно, поеду на машине…
Он повесил трубку, закрыл лицо руками и посидел так несколько секунд, придавливая пальцами болевшие глазные яблоки. Потом снова снял трубку и набрал номер. Голос стал нежным, ласковым.
— Гага? Да, я, Херонимо… Все в порядке… То есть не совсем все… есть новость… Точно, другая неожиданная поездка… Мне очень жаль, малышка, только я не виноват… Не говори ерунды… Срочная, конечно… Нет, отложить нельзя… Клад, по видимому… Точнее сказать не могу, сам не знаю… Это все фокусы Пако, распоряжается то он… Думаю, дня два три… А что мне, по твоему, остается делать? Это моя работа, Гага, ты должна понять… Мне очень жаль… Вернусь, поговорим спокойно… Ладно, ладно… Позвоню, как вернусь… Целую.
Херонимо повесил трубку и встал; сложил стопкой журналы, которые проглядывал, и сунул пакетик мятных конфет в карман куртки, висевшей на стуле. Открыл дверь в соседнюю комнату — плечистый молодой человек с бледным лицом, окаймленным волнистой бородкой, поднял на него задумчивые черные глаза:
— Ну, что теперь тебя грызет?
— Да все то же, — ответил Херонимо. — Опять надо ехать. Кажется, в Гамонесе нашли клад. На холме. Дошло?
В Сегундас Коготас, как назвал это место наш милый Полковник. Отчаливаем с Пако через час,
Молодой человек с волнистой бородкой подпер кулаком правую щеку.
— А разве на этом холме еще не копали?
Херонимо покачал головой.
— Яйца выеденного не стоят такие поиски. — И он пошел к дверям в коридор, — Да, вот еще что, Нарсисо, — добавил он. — Пако ждет меня, а ты знаешь, как с ним иметь дело. Передай Маноло, пуст
