Де Квинси Томас - Убийство Как Одно Из Изящных Искусств
Томас Де Квинси
УБИЙСТВО КАК ОДНО ИЗ ИЗЯЩНЫХ ИСКУССТВ
ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ ОСОБЫ, БОЛЕЗНЕННО ДОБРОДЕТЕЛЬНОЙ
Многим из нас, книгочеев, вероятно, известно о том, что в прошлом веке
сэром Фрэнсисом Дэшвудом было основано Общество Вспомоществования Пороку -
Клуб Адского Огня[1]. Существовало также и Общество по Воспрещению
Добродетели, возникшее - если не ошибаюсь - в Брайтоне[2]. Запрету подверглось
само это общество, однако я должен с прискорбием объявить, что в Лондоне
имеется клуб, направления еще более возмутительного. По направленности своей
этот клуб следовало бы наименовать Обществом Поощрения Убийств, однако сами
его члены предпочитают изысканный [*эвфемизм (др.-греч.)] - Общество Знатоков
Убийства. Они не скрывают своего пристрастия к душегубству, провозглашают себя
ценителями и поклонниками различных способов кровопролития - короче говоря,
выступают любителями убийства. Каждый новый эксцесс подобного рода, заносимый
в полицейские анналы Европы, они воспринимают и подвергают всестороннему
обсуждению, как если бы перед ними была картина, статуя или иное произведение
искусства. Впрочем, мне нет необходимости утруждать себя попытками описать
деятельность названного общества: читатель гораздо полнее уяснит его себе сам
из одной из ежемесячных лекций, прочитанной перед обществом в прошлом году.
Лекция эта попала ко мне в руки случайно - вопреки неусыпной бдительности, с
какой протоколы заседаний оберегаются от стороннего глаза. Обнародование
документа вызовет у членов общества смятение, но именно эту цель я и
преследую. Мне представляется гораздо более предпочтительным покончить с
данной корпорацией мирно, без лишнего шума: лучше воззвать к мнению
общественности, нежели разоблачением имен довести дело до апелляции к
Боу-стрит[3]; в случае неудачи моего обращения я, впрочем, вынужден буду
прибегнуть и к таковой мере. Присущая мне беспредельная добродетель не
позволяет мне мириться с подобным бесчинством в христианской стране. Даже в
языческие времена терпимость по отношению к убийству, - а именно жуткие
представления, кои разыгрывались на арене перед амфитеатром, заполненным
зрителями, - воспринималась христианским автором как самое вопиющее
свидетельство упадка общественной морали. Этим автором был Лактанций[4]; его
словами, здесь уместными как нельзя более, я и закончу. "Quid tam horribile, -
пишет он, - tam tetrum, quam hominis trucidatio? Ideo severissimis legibus
vita nostra munitur; ideo bella execrabilia sunt. Invenit tamen consuetude
quatenus homicidium sine bello ac sine legibus facial: et hoc sibi voluptas
quod scelus vindicavit. Quod si interesse homicidio sceleris conscientia est -
si eidem facinori spectator obstrictus est cui et admissor; ergo et in his
gladiatorum caedibus non minus cruore profunditur qui spectat, quam ille qui
facit: nec potest esse immunis a sanguine qui voluit effundi; aut videri non
interfecisse, qui interfectori et favit et proe mium postulavit". "Что
ужаснее, - вопрошает Лактанций, - чудовищней и возмутительней, нежели убиение
человеческого существа? Вот почему жизнь каждого из нас оберегается предельно
суровыми предписаниями, вот почему войны предаются проклятию из века в век. И
однако, обычаи Рима позволили изобрести способ узаконить убийство вне поля
сражения, не считаясь с правосудием; и требования вкуса (voluptas) теперь
совпадают с требованиями бесконечной вины". Пусть джентльмены-любители
хорошенько поразмыслят над последним замечанием, и позвольте мн
