Даймен Адам - Шпион Поневоле
АДАМ ДАЙМЕН
ШПИОН ПОНЕВОЛЕ
Посвящается М., без которой... и т. д. и т. п.
1. Африканский пролог
Африканская луна садилась за моим левым плечом, когда я сбросил
скорость "чессны" и пошел на посадку, медленно и, надеюсь, тихо. Подсветку
приборов, чтобы не мешала, зашторил.
- Тебе лучше пристегнуть ремни, - сказал я негру, сидящему рядом. И
краем глаза заметил, как его зубы сверкнули в улыбке.
- Я полностью тебе доверяю, белый.
Нельзя было сказать, что мы были повязаны взаимной любовью, так что
наши отношения оставались всего лишь деловыми. Я чуть-чуть приподнял
самолет над пригорком, а затем спланировал с другой стороны в направлении
родезийской долины. Стрелка альтиметра медленно ползла вниз в своей
стеклянной клетке. Затем я увидел огни и наконец успокоился. Я и раньше
здесь приземлялся, так что вроде бы не должно было возникать сомнений в
том, где мы находились - но тысяча миль счисления пути при двух коррекциях
по звездам сбила бы с толку куда более опытных пилотов, чем я. А я-то был
"классным летуном", как говаривали эти усатые болваны в старых добрых RAF*
(Королевские Воздушные Силы - англ.)
Я привел в действие закрылки и выпустил шасси. Внизу слабо вспыхнули
сигнальные огни - похоже, керосин, налитый в банки из-под консервированных
бобов. Меня ожидало одно из моих лучших приземлений. Я осторожно начал
сбавлять газ, когда заметил мигание огней в дальнем конце травянистой
посадочной полосы.
- Интересно, что они этим хотят сказать, - подумал я.
Несколько трассирующих снарядов лениво пролетели над левым крылом
самолета, прежде чем до меня дошло: это были не огни, а зенитки. Но я был
собран перед нелегкой посадкой, потому реакция оказалась лучше обычной.
Лишь миг паники - и моя вспотевшая ладонь обхватила ручку сектора газа.
Даю максимальные обороты, убираю закрылки и шасси. Резко маневрировать
я побоялся: "чессна" ведь и так шла почти на критической скорости.
Несколько снарядов вновь пролетели рядом, на этот раз уже ближе. Фирма
"Интернэшнл Чартер Инкорпорейтед" - хозяин самолета, на котором я имел
сомнительное удовольствие летать, - предупреждала меня, что двигатели были,
что называется, несколько форсированы. Ну прямо настоящие турбокомпрессоры.
"Только дай полный газ, если будет худо - и все", - говорили мне. Похоже,
сделанное двигателям промывание желудка не прошло без толку, потому что мне
показалось, будто я, сидя в "Феррари", дал полный газ на нижней передаче.
Спидометр мгновенно показал 250. Я вошел в разворот, чем, вероятнее всего,
вызвал самую высокую перегрузку, какую мог вынести этот самолет на грани
катастрофы.
Теперь я летел под прямым углом к моим приятелям-артиллеристам.
Упреждение при выстреле под таким углом - вещь довольно проблематичная, это
вам подтвердит любой пижон, стреляющий фазанов ради милых дам. Не знаешь,
куда именно прицелиться - особенно если неизвестно, с какой скоростью летит
птица или самолет. Что и сработало. Их стрельба стала беспорядочной, и
спустя несколько секунд, все ещё держась вплотную к земле и ураганом мчась
на бреющем со скоростью 300 миль в час, я был вне досягаемости. Может быть,
эти белые родезийские парни там, внизу, и могли без труда подбить
какую-нибудь этажерку, вооруженную одним пулеметом, или прокатиться на
танках на славном маленьком параде в Солсбери, но сбить наш самолет умения
у них не хватало.
Я сбросил скорость, чтобы пощадить двигатели, тянувшие на пределе, и
слегка расслабился. По моей спине струился пот, появилась реакци
