Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Гуэрра Тонино - Стая Птиц


Тонино Гуэрра
Стая птиц
Пер. с итал. - Г.Смирнов, С.Миронов.
Констанце и Андреи
Когда стая птиц выпархивает из головы,
остаются пустые мысли.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1
Возможно, все началось со сноса домов. Всякие разрушения вообще плохо
на меня действуют. Я почувствовал себя совсем другим. Прежде, несмотря на
пятнадцать лет, проведенных в этом квартале, я не чувствовал себя здесь
постоянным жителем. Возвращаясь домой, я часто спрашивал себя,
действительно ли я тут живу. Некоторые задают себе этот вопрос в первые
дни после переезда, я же спрашивал себя об этом все пятнадцать лет. И
все-таки если не здесь, то где в таком случае? Выходило, что я по-прежнему
живу в своем городке на Апеннинах, который покинул лет двадцать назад. И
вот теперь, когда сносили это нагромождение старых домов, бараков и
автобусных гаражей вокруг моего дома, я стал понимать, что исчезает
неизвестная мне часть района, запечатлевшаяся в мозгу темным и загадочным
пятном. В мыслях словно наступил какой-то просвет: я все больше отдавал
себе отчет, что живу в Риме, а не где-то еще.
В то время как бульдозеры и еще какие-то машины оранжевого цвета
разрушали ветхие строения, служившие гаражами для автобусов, в огромном
освободившемся проеме молниеносно выросло здание суда, сразу же
распахнувшее свои двери для служащих.
На слом стен бульдозеры затратили три дня, но все три дня не прекращали
сновать взад-вперед старые автобусы, похожие на тараканов, и механики с
видом потревоженных вонючих мышей. И так до тех пор, пока все вокруг не
превратилось в груду развалин и новые машины не стали укатывать обломки по
всей площадке, чтобы разровнять и загрунтовать ее. Среди кирпичей то и
дело попадались черные покрышки, промасленные тряпки, автомобильные камеры
и болты, банки из-под смазки, старые сиденья с торчавшими из обшивки
пружинами, перчатки, рули, радиаторы. Все это перемешалось с салатом на
месте прежних огородов, запуталось в ветвях трех срубленных инжирных
деревьев, в сгнивших перекладинах от строительных лесов для здания суда,
покрыло кучу ржавых гвоздей на траве, обломки лопат и оберточную бумагу.
Вскоре по буграм и колдобинам затарахтели катки, дробившие кирпичи и
превращавшие их в красное месиво, а на поверхности выступило масло,
сочившееся из погребенных под землей маслобаков и мазутных тряпок. На
пятый или шестой день прибыли грузовики с землей и песком, и площадка
неожиданно превратилась в огромный мягкий ковер, в котором утопали ноги, а
собаки и кошки зарывали свои экскременты.
Тут же на площадке гнилым зубом торчало розоватое здание семнадцатого
века. Огромное и ветхое, оно за триста лет вылиняло от дождей и града: от
былого великолепия остались лишь посеревшие облупленные стены. Теперь,
когда перед зданием образовалось открытое пространство, появилась наконец
возможность разглядеть его ночных и дневных обитателей. Это были
низкорослые крепыши - эмигранты из Калабрии, гуськом тянувшиеся на ночлег,
словно вокруг была не просторная площадка, а прежние узкие проулки,
заросшие крапивой и бурьяном.
Когда суд начал работать, перед зданием устроили большую автостоянку. И
откуда ни возьмись повалили люди в солнечных или обычных очках в золоченой
или черепаховой оправе, с раздутыми портфелями и папками из настоящей или
искусственной черной кожи.
Адвокаты в темных костюмах с лопающимися на толстых ляжках брюками,
лысые черепа и продолговатые лица образца 1914 года, шеи с жирными
складками, казенные фразы, словно на приеме в министер





Содержание раздела