Грасс Гюнтер - Мое Столетие (Фрагменты)
Гюнтер Грасс
Мое столетие
Фрагменты книги
1900
Я, подменяя себя самого собой самим, неизменно, из года в год при этом
присутствовал. Конечно же, не всегда на передовой линии: поскольку непрерывно
шла какаяЦнибудь война, наш брат куда как охотно перемещался в ближний тыл.
Правда, поначалу, против китайцев, когда в Бремерхавене формировался наш
батальон, я стоял в первой шеренге среднего звена. Почти все мы были
добровольцами, правда, из Штраубинга вызвался только я один, хоть и справил
недавно помолвку с Рези, с моей Терезой, другими словами.
Перед погрузкой на корабль мы имели за спиной трансокеанское сооружение
Северогерманского отделения Ллойда и солнце в глаза. Перед нами на высокой
трибуне стоял кайзер и произносил вполне бойкую речь поверх наших голов. От
солнца же нас защищали широкополые головные уборы нового образца, именуемые
зюйдвестками. Словом, выглядели мы лихо. А вот на кайзере был особый шлем:
мерцающий орел на голубом фоне. Он говорил о высоких задачах и о коварном
враге. Речь его увлекала. Он сказал: УКогда вы приступите к операции, знайте:
никакой пощады врагу, пленных не брать...Ф Потом он рассказал нам про короля
Аттилу и про орды его гуннов. Гуннов он назвал достойными подражания, хоть и
проявляли они себя с пугающей жестокостью. ИзЦза чего впоследствии наши соци
публиковали наглые Уписьма гунновФ и нещадно глумились над речью кайзера. Под
конец своей речи кайзер дал нам свой кайзерский наказ: УРаз и навсегда
откройте дорогу культуре!Ф, а мы ответили ему троекратным УураФ.
Мне, выходцу из Нижней Баварии, затяжное морское путешествие показалось
ужасным. Пока наконец мы не прибыли в Тяньцзинь, где уже собрались все:
британцы, американцы, русские, даже настоящие японцы и небольшие отрядики из
стран помельче. Британцы - это, по сути говоря, были индусы. Поначалу наш
отряд был довольно малочисленным, но зато у нас, по счастью, были новые
5-сантиметровые скорострельные пушки от Круппа. А американцы, те испытывали
свой пулемет УМаксимФ, дьявольская штучка, доложу я вам. Так что Пекин мы
взяли в два счета. И когда подтянулась наша часть, дело выглядело так, будто
все уже закончено, о чем мы, конечно, от души пожалели. Но некоторые боксеры
поЦпрежнему не оставляли нас в покое. Их называли боксерами, потому что они
основали тайное общество Ихэтуань, или, если перевести, чтоЦто вроде
Усражающиеся кулакамиФ. Вот почему бриты первыми и заговорили о боксерском
восстании. Боксеры ненавидели всех иностранцев, потому что те продавали
китайцам всякую дрянь, а бриты, те больше всего приторговывали опиумом. Все и
вышло по приказу кайзера: УПленных не братьФ.
Для порядка всех боксеров согнали на площадь перед Небесными воротами как
раз перед стеной, отделяющей Город маньчжуров от остального Пекина. Они все
были связаны за косы, что выглядело очень забавно. Потом их стали либо
расстреливать по группам, либо обезглавливать по одному. Но об этих ужасах я
не написал своей невесте ни единого словечка, а писал я ей только про яйца,
пролежавшие в земле сто лет, и про паровые клецки поЦкитайски. Бриты и мы,
немцы, предпочитали быстро управляться с ружьями, тогда как японцы,
обезглавливая боксеров, следовали старинной национальной традиции. Однако
боксеры предпочитали быть расстрелянными, потому что боялись, как бы им не
пришлось на том свете бегать со своей отрубленной головой под мышкой. Больше
они ничего не боялись. Я наблюдал за одним китайцем, который прямо перед
расстрелом жадно доедал рисо
