Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Гаррисон Зоя - Большое Кино


БОЛЬШОЕ КИНО
Зоя ГАРРИСОН
Анонс
Это - Голливуд. Мир ослепительных королев экрана, миллионеров-продюсеров, гениальных режиссеров. Мир губительных тайн и грязных секретов. Мир роскоши и блеска, зависти и ненависти.

Здесь влюбляются. Изменяют-Плетут интриги. Гоняются за сенсациями. Здесь все продается а покупается.

Молодость и красота, секс и талант. Так делается большая слава. Так делаются большие деньги.

Так делается большое кино.
ЗВАР, 1938 ГОД
После новогодних тостов не прошло и часа, а она уже тащила его по залитой лунным светом дорожке. Потом она распахнула дверь и втянула его внутрь гостевого дома.
Сквозь тонкий шелк ее смуглое тело просвечивало так, что от неожиданности у него приоткрылся рот.
- Меня никто не видел. - Он не мог оторвать глаз от ее темных сосков.
- Хорошо. - Она улыбнулась и провела ладонями по его щекам. - Бедненький! Присядь.
Рядом со взбитыми подушками красовался большой бронзовый кальян, и это его немного отрезвило.
- Мать не разрешает мне курить гашиш, говорит, от него становятся бесплодными.
- Твоя мать слишком долго жила в пустыне. - Она усадила его на подушки. - Бери! - Как только у него во рту оказался кончик трубки, она поднесла к кальяну свечу, предварительно зажженную от огня маленькой чугунной печки. - Сначала вдох, потом выдох... Вот так. Это тебя успокоит.

Ты слишком взволнован для урока.
Он принялся глубоко дышать. Что-то забулькало, во рту стало горько. Он посмотрел на нее и вопросительно пожал плечами.
- Подожди, скоро распробуешь.
Прошла вечность, прежде чем он почувствовал на своем плече ее прохладную руку. Она принесла кувшин с водой и губку.
Он не стал сопротивляться, когда она сняла с него ботинки, брюки, носки и стянула через голову рубашку.
- А ты сильная!..
Она принялась обтирать его какой-то густой жидкостью с запахом алоэ.
- Когда мне было столько, сколько тебе, я жила в Париже.
Твой отец определил меня учиться балету к одному из знаменитейших преподавателей Европы, который был со мной очень строг и часто бранил ни за что. Я молчала, потому что знала: когда закончится урок и разойдутся другие ученицы, он загладит свою вину передо мной.
Сначала он заставлял меня снимать сорочку и трико. Он твердил, что только голую балерину можно научить правильно вставать в позицию. Я делала приседания и все прочие упражнения у балетной перекладины, после чего закидывала на нее одну ногу.

Он размещался у меня за спиной и, глядя в зеркале мне в глаза, учил задирать ногу как можно выше, чтобы все мое нутро представало в зеркале моим и его глазам. Тогда он овладевал мной сзади.
Пока он этим занимался, мне полагалось оставаться в неподвижной балетной позиции. Танцором становился он. Постепенно меня охватывало нестерпимое удовольствие.

Он пускал в ход еще и руки и шепотом спрашивал, нравится ли мне все это. Глядя в глаза, он заставлял меня комментировать каждое его движение, каждый рывок. В конце концов я заливалась краской и кричала собственному отражению в зеркале, что мне очень, очень, очень хорошо!
Финалом ее рассказа стало то, что он кончил у нее на глазах и тут же попросил за это прощения.
- Глупости, - ответила она, вытирая губкой его живот. - Я сделала это намеренно.
Получив новую взбадривающую порцию гашиша, он благодарно откинулся на подушки. Она покинула его и вернулась через несколько минут с двумя половинками персика в руке.
- Спасибо, - удивленно проговорил он, - но я не слишком...
- Конечно. Дело не в этом. Ешь! - Она запихнула одну половинку персика ему в рот так, что





Содержание раздела