Гарднер Эрл Стенли - Попробуйте Отшутится !
Эрл Стэнли Гарднер
Попробуйте отшутится!
(Эд Дженкинс)
Перевод с английского О.Б. Лисицыной
Всю свою жизнь я попадаю в переделки - не успев выбраться из одной,
тотчас же оказываюсь в другой.
Чувствуется, спокойной жизни мне не видать. Будучи мошенником,
известным в трех государствах, объявленным в розыск полудюжиной штатов, но
обладающим формальной неприкосновенностью на территории Калифорнии, я не
могу рассчитывать на защиту закона. Его острие всегда направлено против
меня. Я не подлежу выдаче за пределы Калифорнии, так как официально не
являюсь преследуемым по закону в юридическом смысле слова, но каждый жулик
в этом штате считает себя вправе докучать мне, а полиция только и ждет
удобного случая, чтобы повесить на меня какое-нибудь дельце.
Зная, что защиты мне искать не у кого, я вынужден сам себе быть
законом и даже рад этому. Одному только Богу известно, до чего мне противно
быть одним из рабов, гробящих свою жизнь на то, чтобы заработать деньги,
налоги с которых идут на прокорм политиканов.
Городские налоги - для городских политиканов, окружные - для окружных,
налоги штатов - для тех, кто стоит повыше, и, если этим бедолагам все же
удается урвать что-то для себя, государство облагает их подоходным налогом,
чтобы прокормить целую свору политиканов государственного масштаба. В
довершение ко всему по ним больно бьет еще целая уйма налогов - налоги с
продажи, налоги на собственность, автомобильные и дорожные налоги, налоги
на предметы роскоши и бензин, подушные и таможенные налоги, налоги на
образование и проституцию, на парфюмерию, на лекарства, на кинопрокат, я
даже слышал, что теперь собираются ввести налог на пиво, дабы
способствовать ограничению продажи алкогольных напитков.
Так что мне есть отчего беспокоиться. Закон меня не защищает, я не
являюсь частью огромной пирамиды, имя которой государство, и вынужден сам
себе быть и законом, и сборщиком налогов. Всякий жулик норовит надуть меня
или спихнуть на меня свои деяния, а полиция только ухмыляется, наблюдая за
этим,- дескать, пусть пожирают друг друга, так им и надо.
Во время последней передряги я взял себе собаку.
Судя по всему, среди ее предков были и ищейка, и гончая, и какая-то
еще неизвестная порода. Мой Бобо - крупная псина и, кажется, рос так же,
как и я,- воспитывал себя сам, внимательно наблюдая за всем вокруг и
рассчитывая лишь на собственные мозги. Недавно мне удалось надуть на
двадцать тысяч долларов одну преступную парочку из Сан-Диего, и я понимал,
что совсем скоро они нападут на мой след и постараются заполучить обратно
свои деньги.
Принимая это в расчет, я старался не афишировать свое местонахождение
и не давал свой адрес в газетную колонку. Мне не нужны были посетители.
Как-то раз, посвежевший и окрепший, я возвращался с прогулки по
Голден-Гэйт-парк. С океана полз туман, а свежий, бодрящий воздух давал телу
живительный импульс, знакомый каждому жителю Сан-Франциско.
Бобо удрал вверх по ступенькам, пока я медленно шагал сзади.
Подойдя к двери, я сразу почувствовал неладное - что-то привлекло
внимание пса. Он стоял перед дверью, широко расставив лапы и задрав хвост,
шерсть на спине встала дыбом, и он водил носом вдоль щели под дверью.
Это означало, что в квартире кто-то есть. Я замер перед дверью, думая,
как поступить дальше. У калифорнийской полиции ничего на меня нет. Не то
чтобы я вовсе ничего не совершил, просто дела, в которых я был замешан,
всегда касались каких-нибудь жуликов, пытавшихся надуть меня и в ито
