Гамильтон Дональд - Мэттью Хелм 22
Дональд Гамильтон
Детонаторы
Глава 1
Девушка, которой Мак одарил меня скорее всего потому, что не нашел ей лучшего применения, оказалась приятного вида молодой особой в строгом сером фланелевом костюме и не менее строгой белой шелковой блузке с аккуратным галстуком. Чуть ниже среднего роста, приятная фигура и серьезное овальное лицо с большими, очень серьезными, голубовато-серыми глазами.
Далее, рот — достаточно пропорционален, а улыбаться явно не приучен. Сухая, вымученная неохотная улыбка — вот и все, чем она меня порадовала. Правда, положение не слишком-то и располагало к радостным улыбкам.
Пышные светло-каштановые волосы девушки были на викторианский манер собраны на макушке, выставляя напоказ изящную шею. Такие светлые волосы предоставляли возможность без особых усилий превратиться в эффектную блондинку — достаточно было простейшей краски.
Нежелание воспользоваться подобным шансом свидетельствовало о многом. Она обходилась минимумом макияжа, линию губ подчеркивали легкие, едва заметные штрихи помады.
Само лицо было бледным, но, возможно, причиной тому послужили малоприятные обстоятельства, которые и привели ее ко мне. Ладони, как я заметил, были довольно изящны.
Сейчас она судорожно сцепила их, напряженно сидя напротив меня на жестком стуле, который предпочла более удобному креслу, доставшемуся мне. Итак, ладони ее отличались утонченными, аристократическими очертаниями, однако в то же время выглядели весьма дееспособными.
Тщательно ухоженные, коротко подстриженные ногти, покрывал не бросающийся в глаза слой бесцветного лака. Без ярких, кроваво-красных отметин.
Тем не менее, в некоторых отношениях она все же снизошла до привычных женских атрибутов. Аккуратные черные туфельки, гармонировавшие по цвету с лежавшей на коленях сумочкой, были на умеренно высоких каблуках, удачно подчеркивавших красивые лодыжки, а дымчатые чулки выделяли приятную форму ее ног. Однако, в отличие от большинства современных молодых дам, которые с удовольствием выставляют напоказ эрогенные свои зоны, мисс Эми Барнетт не позволила мне с первого взгляда определить, надеты на ней колготки, или безупречная ровность чулок зиждется на более сложных женских приспособлениях.
— Как бы там ни было, он в тюрьме, и он мой отец, — несколько вызывающе проговорила она. — Пусть я и не видела его с самого детства.
Разговор происходил в стандартном гостиничном номере стандартного отеля, расположенного в городе Майами, неподалеку от побережья. Назывался он “Марина Тауэрс”, хоть последнее вряд ли имеет какое-либо значение.
Не станем вдаваться в подробности дела, которое привело меня сюда. Достаточно сказать, что я благополучно управился с ним и уже готовился возвращаться в Вашингтон, когда раздался телефонный звонок, и Мак приказал: сиди в номере, дожидайся гостью.
Кроме того, он вкратце познакомил меня с положением вещей, а также не преминул принести извинения за то, что воспользовался моим присутствием и сгрузил работу мне на плечи, поскольку некоторые причины личного характера могут сделать ее неприятной для меня. Однако в нашем деле не принято обращать внимания на эмоции. И уж если речь зашла об эмоциональной стороне дела, то Мак, похоже, забыл, что у меня имелись и другие, не менее личные, мотивы охотно взяться за него.
— Сдается мне, вы не слишком им гордитесь, — заметил я. — Хоть он вам и отец.
— А вы как думали? При его-то работе... вернее, бывшей работе! Я была ужасно потрясена, когда мама рассказала мне обо всем — мне было тогда семь лет — рассказала, почему у
