Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Вудхауз Пэлем Грэнвил - Честь Маллинеров


Пэлем Грэнвил Вудхауз
(P.G.WODEHOUSE)
ЧЕСТЬ МАЛЛИНЕРОВ
Небольшой кружок мыслителей, собиравшийся в баре, обсуждал некое дело о
нарушении брачных обещаний, за которое ухватились газеты, и Виски-с-Содовой
не мог понять, как же удается эти обещания нарушать.
- Нет, - настаивал он, - как они решаются? Лев и тот не посмеет. Вот
я, например, был смелый человек, но если бы вы меня попросили порвать с моей
будущей женой - кстати, тогда ее звали мисс Бутл, из Бэлемских Бутлов, - я
бы отказался. А посмотришь - только это и делают. Бросают.
Вдумчивый Гоголь-Моголь-с-Ромом заметил, что большое подспорье телефон.
Джин-с-Тоником предпочитал фальшивую бороду.
- Раз - и готово, - поведал он. - Покупаешь бороду, пишешь письмо и
в этой самой бороде уезжаешь в Канаду.
Полпинты Пива считал, что джентльмену это не пристало. Джин-с-Тоником с
ним не согласился. Чтобы выяснить, где истина, они обратились к мистеру
Маллинеру.
- Вот вы, - сказал Полпинты, - пошли бы на такой обман? Купили бы
бороду?
Мистер Маллинер мягко улыбнулся.
- В нашей семье, - ответил он, - обещаний не нарушают. Быть может,
мы старомодны, быть может, мы слишком высоко ставим честь древнего рода, но
по нашему кодексу жених не вправе разорвать помолвку. Если Маллинер свяжет
себя обетом, он связан, выхода нет. Именно такие чувства осложнили жизнь
моему племяннику, когда он захотел отказаться от прекрасной Аврелии.
Мы были поражены.
- Как?! - вскричали мы. - От Аврелии? Ваш племянник Арчибальд? Тот,
который кудахтал? Да он же ее боготворил!
- Это верно.
- Тогда почему он хотел ее бросить?
- Надо ли говорить, что побуждения его были в высшей степени
похвальны? Видимо, не надо. Он Маллинер. Двигала им забота о невесте. Но
лучше начнем с начала.
Только что (сказал мистер Маллинер) вы справедливо заметили, что
племянник мой Арчибальд боготворил Аврелию Каммарли. Если я сообщу вам, что
целых три раза он посылал своего лакея в парк, чтобы тот вырезал на
приличном дереве ее инициалы, окружив их сердечком, вы поймете, какой
глубины достигли его чувства. Поймете вы и то, как был он потрясен, когда
через шесть недель Аврелия высказала холод.
Конечно, на какое-то время холод высказывают все, хотя бы для того,
чтобы снова потеплеть. Но тут было не так. Вот, скажем, племянник мой
сравнивал невесту со звездой, а она отвечала: "М-дэ..." Он спрашивал, любит
ли она своего Арчи, а она откликалась: "Что-что?" Он говорил о скорой
свадьбе, а она осведомлялась, что он почитывает? Пустяки? Возможно. Ерунда?
Как для кого. Во всяком случае, он, взвесив знаки и признаки, убедился, что
по какой-то тайной причине Аврелия к нему охладела, и, как сделает всякий,
если у него болит сердце, пошел за советом к матери.
Мать его, вдова, жила неподалеку от Кью. С Аврелией они подружились, та
вполне могла поделиться своей тайной. В общем, пройдя через садик к залитой
солнцем комнате, где хозяйка любила сидеть после полудня, Арчибальд уже
стоял у огромного, до полу, окна, собираясь произнести почтительное
"Пип-пип!", когда его взору открылось зрелище, так поразившее его, что он
застыл на месте, а монокль заплясал как живой на своем шнурочке.
Да, мои дорогие, в этой солнечной комнате стояла леди Маллинер и,
по-собачьи высунув язык, издавала очень странные звуки, вроде "хы-хы-хы-хы".
Сын ее глядел и слушал, тогда как она перешла к занятию исключительно
глупому даже по его невысоким стандартам, а именно стала повторять
непонятное слово "сьюкс". Позже племянник говорил мне, что





Содержание раздела