Воннегут Курт - Фокус-Покус
КУРТ ВОННЕГУТ
ФОКУС ПОКУС
Аннотация
Ожидая наказание за содеянное преступление ветеран Вьетнама профессор колледжа Юджин Дебс Хартке неожиданно понимает, что он убил столько же людей, сколько раз занимался сексом. Эта ироничная параллель вкупе с критикой правительства, больших денег, средств массовой информации, наркотиков, расизма в очередной раз демонстрирует число воннегутовский стиль изложения.
Предисловие Издателя.
В распоряжении автора не было стандартной писчей бумаги. он писал в библиотеке, где хранилось тысяч восемь разных книг, абсолютно никому, кроме него, не нужных. Большинство из них так никто и не прочел, и вряд ли это им грозило в будущем, поэтому он мог бы с чистой совестью использовать вместо писчей бумаги вырванные из книг титульные листы.
Но он этого не сделал. Почему — нам не известно. Так или иначе, он писал эту книгу карандашом на всем, что попадалось под руку, — от темной оберточной бумаги до конторских бланков с чистой обратной стороной.
Поэтому здесь, вопреки обыкновению, появились сплошные линии, указывающие, где кончается один клочок и начинается другой. Если абзац совсем маленький, значит, и клочок был маленький.
Можно подумать, что автор, роясь в мусоре в поисках годных для писания листков, надеялся, что это поможет ему представиться существом безобидным или вовсе невменяемым — ведь он ждал суда. Но не менее вероятно и то, что он бросился писать, даже и не помышляя о том, что пишет книгу на чем попало, исписывая любой клочок, оказавшийся под рукой.
Возможно, ему показалось, что очень удобно писать на одном клочке, потом на другом — как будто перед ним бутылки и пузырьки, которые надо наполнить. И когда очередная бутылка была наполнена, независимо от размера, он, должно быть, чувствовал удовлетворение: все, что стоило писать про то или про это, было написано.
Все странички он пронумеровал, так что можно не сомневаться ни в том, что они составляли цельную рукопись, ни в том, что он все же надеялся: эту книгу кто нибудь прочтет, несмотря на растрепанный и жалкий вид. Собственно, он сам упоминает об этом то там, то тут — и чем ближе к концу, тем увереннее он говорит, что пишет книгу.
Здесь изображены несколько надгробий. Собственноручно автор нарисовал лишь одно из них. Остальные — копии, сведенные, очевидно, при помощи прозрачной бумаги, наложенной поверх оригинала, прижатого к оконнему стеклу, освещенному солнцем.
На пустой поверхности надгробного камня он потом писал разные слова, а на одном — всего лишь вопросительный знак. Воспроизвести их на странице книги сложно, поэтому надписи набраны типографским шрифтом.
Автор лично несет ответственность за то, что некоторые слова почему— то написаны с заглавной буквы, хотя дотошный редактор предпочел бы это исправить. Кроме того, Юджин Дебс Хартке решил, по непонятным для нас причинам, что все числительные надо изображать цифрами, кроме тех случаев, когда с них начинается фраза, например, «2» вместо «два». Может быть, ему казалось, что если цифры разбавлять буквами, они потеряют свою силу.
Поразмыслив, я решил отнестись ко всем его пристрастиям и чудачествам с уважением. Помню, другой автор как то сказал мне, что есть одно, самое священное слово в громадном запасе редакторских значков и закорючек. Вот оно: «OCT.», то есть «оставить, как есть».
К.В.
Эта книга — чистый вымысел, и посвящается вам.
1
* * *
Меня зовут Юджин Дебс Хартке, родился я в 1940м. По требованию дедушки с материнской стороны, Бенджамена Уиллса, Социалиста и Атеиста, простого дворника
