Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Вежинов Павел - Однажды Осенью


ПАВЕЛ ВЕЖИНОВ
ОДНАЖДЫ ОСЕНЬЮ...
Перевод Ю. Топаловой
У меня онемела спина, я сидел здесь уже более часа, а он
ни разу не шевельнулся на своей узкой кровати. Простыня на
нем была без морщинки, как будто под нею лежал уже труп.
- Нет смысла, - прошептал он утомленно. - Нет никакого
смысла во всем этом...
Я хотел ему возразить, но дыхание перехватило. Сделав па-
узу, он без всякой связи продолжил:
- То, что мы называем жизнью, по сути что-то совсем нере-
альное... Как нереальны облака, отраженные в гладкой поверх-
ности озера... Озеро разволнуется - отражение исчезнет, но
это совсем не значит, что исчезли и сами облака... Все, что
случилось на поверхности воды, - смерть без значения...
- И все равно надо жить, - вставил я.
- Наверное, ты прав, - ответил он, поколебавшись. - Но
это безрадостно: появляешься из ничего, существуешь и вновь
превращаешься в ничто... Другое дело, конечно, если в чем-то
находишь смысл собственного существования...
Я молчал. Белая больничная стена потемнела, вдали слыша-
лись раскаты грома. Только лицо его с чистыми, гладко выбри-
тыми щеками белело в сумерках. Не поворачивая головы, он
посмотрел в окно и тихо сказал:
- Надвигается гроза, тебе надо ехать.
- Ничего. Я на машине.
- Нет, нет, иди... Дорога станет скользкой, опасно...
Действительно, смысла сидеть здесь уже и не было. Я чувс-
твовал, что распадается даже то малое, что я с большим тру-
дом старался построить в его сознании. Я встал и протянул
ему руку, но он как-то натянуто улыбнулся и не подал своей:
- Иди, иди...
В кабинете я нашел доктора Веселинова. Он склонился над
рентгеновскими снимками. Один из них чем-то напоминал мне
далекую галактику.
- Ну что? - спросил он, не поднимая головы.
Я замялся.
- Надо, надо его как-то убедить. Без операции я не могу
гарантировать ему жизнь...
- Да, знаю, - сказал я.
Только теперь он выпрямился и посмотрел на меня своими
странными оливкового цвета глазами.
- Я рассчитываю на вас... Его собственную волю не стоит
принимать во внимание...
Я вышел с тяжестью на душе. Над ущельем нависли черные
грозовые тучи. Я вывел машину задним ходом и медленно дви-
нулся вниз по шоссе.
Гроза настигла меня уже на первых километрах. Это была
запоздалая сентябрьская гроза, полная вспышек и грохота.
Смотровое стекло заливали потоки воды, и я вынужден был ос-
тановиться, тем более что скаты машины были уже достаточно
стертыми. Встав на обочине, я заглушил мотор.
Мне знакомы грозы в Искырском ущелье, прежде я их даже
любил: по шоссе в отсветах молний мчится бурный поток; с од-
ной стороны - отвесная скала, а с другой - пропасть, дно ко-
торой тонет в тумане и потоках воды.
Я открыл боковое стекло и отодвинулся от руля, чтобы на
меня не брызгало. Закурил сигарету. Мысли о смерти друга не
оставляли меня. Он уже смирился с нею, и в этом самое страш-
ное. Я никак не мог понять, что значит смириться со смертью.
Одежда моя все еще сохраняла больничный запах, я чувствовал
тошноту. А что, если двинуться прямо в пропасть? Но это же
безумие. А разве не безумие все то, что мы делаем за время
своего бытия? Вот что, возможно, происходит в душе моего
друга! Я продрог и поднял стекло.
Наконец гроза как будто стихла. Однако мелкий с порывами
ветра дождь продолжал моросить. Но вот как-то неожиданно по-
розовел асфальт - на западной стороне неба в густой массе
облаков открылось небольшое оконце. Сначала медленно, а по-
том и быстрее я двинулся дальше. Не проехав и двух километ-
ров, я заме





Содержание раздела