Брэдбери Рэй - Сахарный Череп
Рэй Брэдбери
Сахарный череп
Перевод с английского Сергея Трофимова
На голубых и розовых плитах площади, освещенных утренним солнцем,
мелькали тени детей. Сутулый старик, сидевший на бронзовой скамье,
возмущенно шипел и поминутно взмахивал руками, покрытыми белыми шрамами.
Один из маленьких мексиканских ребятишек держал накидку и деревянную шпагу,
другой изображал разъяренного быка.
-- Нет, не так!-- кричал Старый Томас.-- Нанеси удар и тут же отклонись
назад!
Он вскочил со скамьи и начал показывать мальчишкам, как надо выполнять
"веронику". Выпад, удар и отскок.
-- Смотрите сюда! Тело движется по этой линии. Понятно?
Детишки кивнули и снова продолжили свою игру, с криками набрасываясь
друг на друга и уворачиваясь от воображаемых ударов. Через несколько минут
они подбежали к нему и попросили:
-- Дедушка, покажи нам свои шрамы.
Старый Томас поднял подол вязаной рубашки и оголил правый бок, в сотый
раз демонстрируя им то место, где бык пропорол его тело тридцать лет назад.
Мальчишки благоговейно прикоснулись к шраму.
-- Дедушка, а когда ты сражался с быками?
-- Еще до того, как родились ваши мамы,-- ответил старик.
По плитам площади застучали каблучки. Мимо него прошла молодая
испанка. На ней был приталенный габардиновый костюм. Черные волосы
блестели, а приподнятый подбородок подчеркивал гордую осанку. Не взглянув на
Томаса, она свернула к отелю для туристов и взбежала по ступеням широкого
крыльца.
Старик смотрел ей вслед. Затаив дыхание, он восхищался ее лодыжками,
непорочными и чистыми, как утренний свет. Он восторгался ее черными
блестящими локонами. Глаза ласкали упругое девичье тело. Язык пробежал по
сморщенным губам -- совсем чуть-чуть, едва заметно.
Минутой позже на балконе второго этажа появился молодой розовощекий
блондин. Старый Томас взглянул на него, нахмурил брови и раздраженно стиснул
зубы. Турист лениво осмотрел пустую площадь. Чистенький болтливый
американец, приехавший в город на прошлой неделе. Прищурив глаза, старик
наблюдал за ним со своей скамьи. И когда мужчина отвернулся, уходя обратно в
номер, Томас плюнул на мозаичные плиты площади и перестал обращать внимание
на игру детей.
***
Роби Киббер проснулся этим утром со странным чувством, словно что-то
случилось. Он еще не знал, что именно произошло во время его сна, но
чувствовал какой-то дискомфорт. Роби сел, свесил ноги с края постели и пару
минут смотрел на голые колени. Потом он вспомнил, зачем приехал сюда.
Он находился в Мексике, в Гуанахуато. Роби был писателем и собирал
материал о Дне мертвецов, празднование которого намечалось на сегодняшний
вечер. Его номер располагался на втором этаже отеля, в комнате с широкими
окнами и балконом. Каждое утро под ними бегали и кричали дети, игравшие на
площади. Он и теперь слышал их крики.
Только в Мексике могли праздновать День мертвецов. Эта страна настолько
пропиталась запахом смерти, что он чувствовался везде, куда бы вы ни
приехали. Что бы вы ни говорили и ни делали, даже во время веселья и
пьянства, вас всегда окружала смерть. И ни одна машина не могла умчать от
нее, и ни один напиток не был достаточно крепким, чтобы человек мог забыть о
ее присутствии.
Он даже не вздрогнул, когда взглянул на столик у изголовья кровати.
Лишь сердце вяло забилось и заныло при виде белого предмета, лежавшего рядом
с настольной лампой.
Маленький сахарный череп.
Это лакомство готовили специально для el Dia de Muerte - Дня мертвецов.
Череп был сделан из белого сахара и легко мялся,
