Брэдбери Рэй - Призраки Нового Замка
Рэй Брэдбери
Призраки нового замка
Я не бывал в Дублине целую вечность. Меня носило по свету взад и вперёд,
да всё как-то мимо Ирландии. И вот не прошло и часу, как ч поселился в отеле
"Ройал Гиберниан", - зазвонил телефон, а в трубке голос Норы. Бог ты мой!
- Чарльз? Чарли? Чак? Ну как, разбогател наконец? А разбогатевший писатель
не желает часом, обзавестись сказочным замком?
- Нора! - засмеялся я. - Ты вообще здороваешься когда-нибудь?
- Жизнь слишком коротка, чтоб её тратить ещё и на приветствия. Тут и
попрощаться-то как следует некогда. Послушай, а ты бы МОГ купить Гринвуд?
- Нора, это же ваш родовой замок - двести бурных лет истории! Что же
станет тогда с разгульной светской жизнью Ирландии, со всеми её пирушками,
пьянками, сплетнями? Нет, что ты, как можно!
- И можно, и нужно. Знаешь, у меня тут сундуки с деньгами прямо под
дождём. А я ОДНА во всём доме. Все слуги убежали помогать Аге. Чак, я здесь
последний день. Я хочу, чтобы ты посмотрел на Призрака глазами писателя. Что,
мороз по коже? Приезжай. Я отдаю свой дом, с приведениями впридачу. Ах, Чарли,
Чак, Чарльз"
ЩЁЛК. Молчание.
Через десять минут за окнами моего автомобиля замелькали зелёные холмы,
машина, рыча на поворотах извилистой дороги, неслась навстречу синему озеру,
шелковистым лугам - к загадочному и легендарному Гринвуду.
Я усмехнулся: что бы она там ни болтала, вечеринка сейчас наверняка в
самом разгаре, на полпути к упоительной гибели. Берти, скорее всего, прилетел
из Лондона, Ник - из Парижа, Алисия, конечно, прикатила из Голви. А
какого-нибудь режиссёра в тёмных очках поймали час назад по телефону, и он
спрыгнул с парашютом или спустился с небес на вертолёте, но на роль манны
небесной не потянет. Ну, а Марион опять заявился со сворой своих пекинесов,
которые налакались и блюют похлеще своего хозяина.
Чем сильнее я давил на газ, тем веселее становилось на душе.
Часам к восьми ты уже будешь хорош, думал я, к полуночи вконец отупеешь от
толкотни и завалишься спать, и продрыхнешь до полудня. А в воскресенье, за
ужином, напьёшься уже основательно. Где-то разыгрывается постельный вариант
игры в "третий лишний". Участвуют: графини ирландские, французские и прочие
леди, с одной стороны, и звери-самцы, гуманитарии из Сорбонны, с другой. Их
сегодня много набежало с усами (какой же поцелуй без усов). И плевать, что
грядёт понедельник, он где-то далеко, за миллион миль. Вторник. Возвращаюсь в
Дублин, почти ползу, боюсь растрясти себя по дороге, как будто я - большой,
изнывающий от боли зуб мудрости. Горечь общения с женщинами истощила меня, всё
тело ноет от воспоминаний.
С трепетом вспоминаю свой первый приезд к Норе; мне шёл тогда двадцать
второй год.
Старая, выжившая из ума герцогиня с акульими зубами и наштукатуренным
лицом затолкала меня в спортивный автомобиль и рванула к Норе по этой самой
дороге пятнадцать лет назад.
- Норин зверинец придётся тебе по душе, цветничок тоже, - орала она мне в
ухо, стараясь перекричать ветер. - Публика у неё собирается на любой вкус:
хочешь зверюги, хочешь укротители, тигры, киски, розы, сорняки, что угодно. В
ручьях у неё водиться всякая рыбка, и холодная, и горячая. А в парниках зреют
плотоядные монстры, наглотались жутких удобрений и вымахали аж до потолка.
Приезжаешь к Норе в пятницу в чистом белье, а в понедельник уползаешь весь
грязный и пропотевший. Ты словно пережил, вдохновился и написал все Босховы
Соблазны, прошёл сквозь Ад, видел Страшный суд и Конец Света! У Норы в замке
жи
