Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Брэдбери Рэй - Огромный-Огромный Мир Где-То Там


Рэй Брэдбери
Огромный-огромный мир где-то там
О. Васант, перевод
Это был такой день, когда невозможно улежать в постели, когда
необходимо раздернуть шторы и распахнуть настежь все окна. День, в который
сердце словно вырастает в груди от теплого горного ветра.
Кора села на постели, чувствуя себя девочкой в старом! измятом платье.
Было еще рано, солнце только показалось из-за горизонта, но птицы уже
затеяли переполох в сосновых ветвях, и десять биллионов красных муравьев уже
деловито сновали по бронзовой куче муравейника у дверей домика. Муж Коры,
Том, был еще погружен в спячку в белоснежной берлоге постели. "И как это
стук моего сердца его не разбудил?" -- удивилась Кора.
И тут же вспомнила, почему сегодня -- особый день.
"Сегодня придет Бенджи!"
Она представила себе, как он, еще далеко-далеко, вприпрыжку несется
сюда по зеленым лугам, переходит вброд ручьи, по которым весна, перемешав
зимний ил и чистую воду, пробивается к морю. Она видела, как его большие
башмаки пылят по дорожной щебенке. Она видела его поднятую к солнцу
веснушчатую физиономию, видела его долговязую нескладную фигуру, беззаботно
размахивающую руками на бегу.
"Ну, скорее же, Бенджи!" -- мысленно взмолилась она распахнула окно.
Ветер взъерошил ей волосы, и они серебристой паутинкой упали на глаза.
Сейчас Бенджи уже на Железном мосту, а сейчас уже на Верхнем пастбище, а
сейчас он поднимается по Речной тропе, бежит через луг Челси...
Бенджи уже там, в горах Миссури. Кора прикрыла глаза. В этих чужих
горах, через которые они с Томом дважды в год ездили в город в фургоне,
запряженном кобылой; в горах, от которых она тридцать лет назад хотела
сбежать навсегда. Тогда она сказала Тому: "Томми, давай лучше будем ехать
все прямо и прямо, пока не увидим моря". Но он посмотрел на нее так, словно
она его ударила, и лишь молча повернул фургон домой и всю дорогу назад
только с кобылой и разговаривал. Есть ли еще люди, живущие на побережье, где
каждый день то громче, то тише шумит прилив, Кора этого не знала. И есть ли
еще города, где каждый вечер фейерверками розового льда и зеленой мяты
вспыхивает неон, она тоже уже не знала. Ее горизонт -- север, юг, восток и
запад -- замыкался на этой долине -- и ничего больше, за всю жизнь.
"Но сегодня, -- подумала она, -- Бенджи придет из того мира, придет
оттуда; он его видел, он ощущал его запахи, и он мне о нем расскажет. И еще
он умеет писать. -- Она посмотрела на свои руки. -- Он будет здесь целый
месяц и всему меня научит. И тогда я смогу написать туда, в большой мир,
чтобы заманить его в почтовый ящик, который я сегодня же заставлю Тома
сделать".
-- Том, подымайся! Слышишь? -- И она стала расталки-вать храпящий
сугроб.
В девять, когда кузнечики устроили на лугу чехарду в синем, пахнущем
хвоей воздухе, к небу поплыл дымок.
Кора, напевая, начищала горшки и сковородки, любуясь своим отражением
на их медных боках, -- более свежим и загорелым, чем ее морщинистое лицо.
Том ворчал сонным медведем над маисовой кашей, и песенка жены порхала вокруг
него, словно птичка, бьющаяся в клетке.
-- Кто-то тут очень счастлив, -- раздался голос. Кора превратилась в
статую. Краем глаза она заметила длинную тень, упавшую на пол.
-- Миссис Браббам? -- спросила Кора, не отрывая глаз от тряпки.
-- Она самая! -- и перед ней предстала леди Вдова, отря-хивающая теплую
пыль с пестрого бумажного платья пач-кой писем, зажатых в цыплячьей лапке.
-- С добрым утром! Я ходила забирать почту. Дядя Джордж из Спрингфилда т





Содержание раздела