Браун Гюнтер & Йоханна - Хомо Пипогенус Эректус
Гюнтер БРАУН
Йоханна БРАУН
ХОМО ПИПОГЕНУС ЭРЕКТУС
- Как вам известно, я зарабатываю в год несколько миллиардов, но,
увы, я не в состоянии принять вас в собственном доме хоть сколь-нибудь
прилично, - говорил Адам Радарро, председатель нескольких комиссий по
координации земных наук, обращаясь к небезызвестному даже за пределами
Земли структурному исследователю Планусу Ирреверзиблусу. - Загляните в
холодильник: не считая пары оливок времен моего дедушки, он безнадежно
пуст. Откройте морозилку: там лишь несъедобные куски льда времен моего
отца. Оглядитесь в комнате. Ваши ноги утопают вовсе не в пышном ворсе
ковра, а в самой что ни на есть обыкновенной пыли, свалявшейся в хлопья. А
захоти вы у меня переночевать, я мог бы предложить вам белье грязно-серого
цвета, которым накрыл бы небольшую горку искромсанного поролона. Можете не
утруждать себя: эта лампа зажигается, лишь когда ей вздумается, а
отопление заработало бы, только если бы я попросил вас спуститься в подвал
и забросить в печь несколько лопат угля (надеюсь, уголь еще есть в наличии
и лопата не сломана). Единственное, что я мог бы вам предложить, это
деньги, хотя тоже только если денежный автомат опять не сломался.
- Да не беспокойтесь вы! - отвечал Планус Ирреверзиблус, структурный
исследователь. - Все это мне очень знакомо.
- Но как прикажете мириться с тем, что, зарабатывая в год несколько
миллиардов, я не могу предложить своему гостю простейшей закуски, которая
есть в каждой уличной лавчонке.
- Вы ошибаетесь. В уличных лавках еда бывает теперь с перебоями. И
стыдиться тут нечего. Я тоже ничего не смог бы предложить вам в своем
доме. Ну разве что мне бы повезло и я достал бы в автоматическом магазине
пакетик пищевого концентрата. И пыли у меня в доме, дорогой Радарро, не
меньше. Например, глядя в окно, я уже не могу сквозь стекла различить,
какая на улице погода. И единственное, на что остается полагаться, это на
сводку погоды, если ее случайно передадут.
- Что же, - сказал Радарро. - Хоть вы и зарабатываете немного меньше
меня, очевидно, и вас тяготит мысль, что денег вы получаете гораздо
больше, нежели ваши предшественники, зато живете гораздо хуже.
- Огорчительна вовсе не мысль о деньгах! Главное, у меня теперь
совершенно нет времени продолжать исследования, ибо я вынужден беспрерывно
чинить машины, которые, собственно, и были приобретены мною для
обслуживания и поддержания чистоты, а когда дефекты уже невозможно
устранить, приходится самому себя обслуживать и убирать дом. Наши предки
благодаря огромным своим достижениям в науке и технике оставили нам
богатое наследство. Они добились таких успехов лишь потому, что все
мелочные работы по личному пропитанию, обслуживанию и уборке помещений
отдали в чужие руки. Частью этим занималась прислуга, а частью машины,
которые при малейшем признаке дефекта тут же осматривались и
ремонтировались специалистами. Никогда бы мои предки (а все они были
исследователями) не смогли вывести нас на тот высокий уровень, который мы
сегодня теоретически имеем, если бы они сами мыли окна, стирали белье и с
трудом добывали себе пропитание. Действительно, у нас никто больше не
должен обслуживать другого, это противоречило бы нашим моральным нормам,
не говоря уже о том, что этим у нас теперь никому не приходится
зарабатывать себе на жизнь. Интеллектуальный уровень всего населения
настолько поднялся, что сейчас едва ли сыщешь человека, готового на
подобную работу даже за самые большие деньги. То же касается
