Бирн Джон - Ноктюрн
Джон Л. БИРН
НОКТЮРН
Первое чудо случилось в понедельник, когда Эдельмен вошел в лифт,
чтобы ехать вниз. Лифт подошел, дверцы раскрылись, и там, прислонившись
спиной к дальней стенке, стояла она. Она. Он едва не лишился чувств. Он в
первый раз видел ее вот так: во плоти, совсем близко. На мгновение он
подумал, что ему это только кажется. Что к нему снова вернулись
галлюцинации - его проклятие, которое терзало его столько лет, пока он
все-таки не обратился к психологу.
На ней были длинные шорты из обрезанных джинсов, скромная кофточка с
завязками на спине и стоптанные спортивные туфли. Ее каштановые волосы
выбивались в чудесном художественном беспорядке из-под ярко-оранжевой
банданы. Она была не накрашена, но Эдельмен узнал ее сразу. В первый раз он
увидел это лицо на обложках "Космополитен" и "Вог". Около трех лет назад.
Одна стена в его трехкомнатной квартире представляла собой настоящий
иконостас из ее фотографий - место благоговейного поклонения этим темным
глазам, этим полным губам, как будто припухшим от поцелуев. Она была
героиней его самых темных и сокровенных фантазий - тех, о которых ты не
расскажешь даже самым близким друзьям.
- Доброе утро, - сказала она, когда Эдельмен вошел в кабину. Без
помады ее губы казались уже не такими пухлыми. У нее были красивые,
ослепительно белые зубы и добрая искренняя улыбка.
- Доброе утро, - выдавил Эдельмен, борясь с нервным приступом тошноты.
Его сердце билось так сильно, что он почти и не сомневался, что она тоже
слышит его бешеные удары в тесном пространстве кабины.
Больше они не сказали друг другу ни слова. Когда лифт приехал на
первый этаж, Эдельмен посторонился, чтобы она вышла первой. Она опять
улыбнулась ему, сказала: "До свидания" и направилась к выходу из подъезда
решительной, почти по-мужски целеустремленной походкой.
Эдельмен пошел следом за ней на непослушных, как будто ватных ногах.
Кровь по-прежнему стучала в висках. Рейчел МакНиколь! В его доме! В восемь
утра, в такой небрежной "домашней" одежде.., вряд ли она здесь в гостях.
Эдельмен вышел на улицу и окунулся в липкую августовскую жару.
Рейчел МакНиколь! Эдельмен хорошо помнил тот день, когда он узнал ее
имя. Он часто видел ее фотографии в каталогах одежды, сложенных у почтовых
ящиков в холле, - в тех самых журналах мод, где снимаются красивые женщины
без имен. Стройные крепкие тела. Гордые надменные лица. Именно такие лица,
к которым Эдельмен всегда испытывал смешанное чувство жуткой любви и
щемящей ненависти. Тела и лица, которые были недостижимы и к которым его
влекло так отчаянно и надрывно. Высокомерные, замкнутые и холодные, они
дразнили его.., они насмехались над ним своей совершенной красотой,
отчужденностью и запредельной неприкосновенностью.
И была среди них одна черноглазая темноволосая богиня, которая
выделялась из всех. Которая захватила его воображение целиком. Такого с ним
не бывало со старшей школы, когда он украдкой рассматривал голых девочек на
страницах "Плейбоя" и воображал себе, что бы он с ними сделал, будь у него
возможность. Это были совершенно безумные, даже извращенные фантазии.
Однако у девочек из "Плейбоя" были какие-то имена. Манекенщицы из журналов
мод всегда оставались безымянными.
Но однажды он проходил мимо газетного киоска на 28-й улице и увидел ее
лицо на обложке "Вог". Броский, даже немного тяжеловатый макияж -
совершенно ненатуральный, по моде журнальных моделей того года. Но Эдельмен
узнал абрис губ, подбородок. Это была она. Он купил жур
