Берроуз Эдгар Райс - Тарзан И Потерпевшие Кораблекрушение
Эдгар Берроуз
Тарзан и потерпевшие кораблекрушение
I
Иной раз бывает трудно решить, с чего начать повествование. Одна моя
знакомая, рассказывая о соседке, которая, спускаясь в подвал, упала с
лестницы и сломала при этом ногу, успевала перечислить все браки и смерти,
случившиеся в семье пострадавшей на протяжении нескольких поколений, и лишь
после этого излагала суть дела.
В данном случае я мог бы начать с Ах Куиток Тутул Ксиу из племени майя,
основавшего в 1004 г. н. э. Аксмол на Юкатане; потом перейти к Чаб Ксиб
Чаку, краснокожему, разрушившему Майяпан в 1451 г. и вырезавшему всю семью
тиранов Коком, но этого я делать не стану. Просто упомяну, что Чак Тутул
Ксиу, потомок Ах Куиток Тутул Ксиу, в силу необъяснимой тяги к перемене мест
и по совету Ах Кин Май, главного жреца, покинул Аксмол в сопровождении
большого числа своих единомышленников, знати, воинов, женщин и рабов и
отправился на побережье, где, соорудив несколько больших каноэ-катамаранов,
пустился в плавание по безбрежным просторам Тихого океана. С тех пор на его
родине о нем ничего не было слышно.
Произошло это в 1452 или 1453 году. Отсюда я мог бы совершить большой
прыжок во времени лет эдак на 485 или 486 и перенестись в день сегодняшний
на остров Аксмол, расположенный в южной части тихого океана, где правит
король Чит Ко Ксиу, но и этого я делать не собираюсь, ибо не хочу опережать
события, о которых пойдет речь.
Вместо этого перенесемся на палубу парохода "Сайгон", стоящего в
Момбасе в ожидании погрузки диких животных для отправки их в Соединенные
Штаты. Из трюма и клеток, расставленных на палубе, раздаются жалобный вой и
грозный рев пойманных зверей; зычный рык львов, трубный клич слонов,
непристойный "хохот" гиен, трескотня обезьян.
Возле поручней возбужденно разговаривают двое.
-- Говорю же тебе, Абдула, -- горячился первый, -- мы практически
готовы к отплытию, последняя партия должна прибыть на этой неделе, а расходы
с каждым днем увеличиваются. Пока ты его привезешь, может пройти целый
месяц. А вдруг ты его вообще не получишь?
-- Дело верное, сахиб Краузе, -- ответил Абдула Абу Неджм. -- Он ранен,
как сообщил мне Ндало, в чьей стране он сейчас и находится, так что взять
его будет не трудно. Подумайте, сахиб! Настоящий дикарь, с детства
воспитанный обезьянами, друг слонов, гроза львов. Улавливаете? В стране
белых людей он один принесет больше денег, чем все ваши дикие звери вместе
взятые. Вы станете богачом, сахиб Краузе.
-- Насколько я понимаю, он говорит по-английски ничуть не хуже самих
чертовых англичан, о нем я слышу уже не первый год. По-твоему, в Америке я
смогу выставить в клетке белого человека, говорящего по-английски? Абдула,
ты вечно твердишь, что мы, белые, чокнутые, а у самого-то с головой все в
порядке?
-- Вы не поняли, -- ответил араб. -- Полученное ранение лишило его дара
речи и способности понимать человеческий язык. В этом смысле он ничем не
отличается от любого из ваших животных. Они же не могут никому пожаловаться
-- их все равно не поймут -- вот и он не сможет.
-- Афазия, -- пробормотал Краузе.
-- Как вы сказали, сахиб?
-- Так называется болезнь, в результате которой теряется способность
говорить, -- пояснил Краузе. -- Она вызывается повреждением мозга. Но в
таком случае дело принимает иной оборот. Твое предложение выглядит
заманчивым и вполне реальным, но все же...
Он заколебался.
-- Вы не любите англичан, сахиб? -- спросил Абдула.
-- Еще как! -- выпалил Краузе. -- А почему ты спросил об это
