Бернхард Томас - Дождевик
Томас Бернхард
Дождевик
Наш опекун, Эндерер, инсбрукский адвокат, рассказал нам в письме
(буквально) следующую историю: ...Уже лет двадцать подряд, обычно на
Заггенгассе и обычно после обеда, я проходил мимо этого человека, не
зная--кто он такой, и он, наоборот, тоже двадцать лет подряд и обычно тоже
на Заггенгассе и тоже после обеда проходил мимо меня, не зная--кто я... При
этом и он жил на Заггенгассе, хотя и на Верхней Заггенгассе, а я жил на
Нижней Заггенгассе, но, в общем, мы оба выросли на Заггенгассе, и сейчас мне
кажется, что я всегда видел его, не зная, что и он тоже живет на
Заггенгассе, не зная, кто он такой, да и он, с другой стороны, ничего про
меня не знал... А теперь мне кажется, что я давно должен был обратить
внимание на этого человека, вернее--на его дождевик... Теперь я себя
попрекаю--вот мы годами, десятками лет, проходили мимо людей, не зная, кто
они, и когда мы непременно должны что-то заметить в этом человеке, мы в нем
ничего не замечаем, и хоть всю жизнь проходили мимо него, ничего мы в нем не
замечали... И вдруг в нем, в человеке, мимо которого мы проходили десятки
лет, нам что-то бросается в глаза, его дождевик или еще что,--так и мне
вдруг бросился в глаза дождевик этого человека, и вместе с тем я сообразил,
что он, как видно, живет на Заггенгассе и что он предпочтительно гуляет по
берегу реки Силь... Так вот, на прошлой неделе этот человек вдруг заговорил
со мной на Герренгассе, пошел за мной, и, пока мы подымались ко мне в
контору, я вдруг подумал: да ты этого человека уже двадцать лет подряд
встречаешь, именно этого стареющего человека, именно на Заггенгассе, после
обеда и в этом дождевике, обыкновенном, сильно поношенном дождевике,--но,
подымаясь по лестнице, я еще не совсем понял, чем этот дождевик так привлек
мое внимание... Да ведь это самый обыкновенный макинтош, подумал я, их
десятки тысяч носят в горах, десятки тысяч людей в Тироле ходят в таких
дождевиках... Всякие люди, все равно, кто они и чем занимаются,--все носят
такие плащи, кто зеленые, кто серые, и оттого, что в горах все их носят, в
долине процветают фабрики непромокаемых тканей, и эти плащи экспортируют по
всему свету. Но у моего нового клиента плащ был особенный: все петли были
обшиты мягкой кожей! Такие петли, обшитые шевровой кожей, я видел только раз
в жизни, а именно--на плаще моего дядюшки, который восемь лет тому назад
утонул в низовье реки Силь... Да, на этом человеке точно такой же дождевик,
как у моего покойного дяди, думаю я, пока мы подымаемся ко мне в контору...
И вдруг вспоминаю, как моего дядю Воррингера вытащили из реки, одни тогда
думали, что он утопился в припадке отчаяния, по мнению других, это был
несчастный случай, но я-то уверен, что он, Воррингер, бросился в реку с
намерением покончить с собой, все обстоятельства его жизни, наконец, вся его
деловая жизнь, вне всяких сомнений, указывают на то, что он покончил с
собой... И пока его искали за стекольным заводом, его прибило течением под
Прадлем, в газетах об этом случае писали без конца, всю нашу семью вытащили
на страницы газет, слова банкротство, крах лесного дела, крах финансовый,
крах экономический, крах семьи--все эти слова так и жужжали в мозгах
бульварных репортеров... Похороны в Вильтене стали грандиозным событием,
помню тысячную толпу, пишет Эндерер... Странно, говорю я этому человеку,
подымаясь по лестнице, у меня из головы не выходит ваш дождевик, и
опять--хотите верьте, хотите нет--у меня ваш дождевик из головы
