Беллоу Сол - Серебряное Блюдо
СОЛ БЕЛЛОУ
СЕРЕБРЯНОЕ БЛЮДО
Как себя вести, если у вас кто-то умер, и не кто-нибудь, а старик отец?
И вы, скажем, человек современный, лет шестидесяти, бывалый, вроде Вуди
Зельбста, как вам себя вести? Как, к примеру, скорбеть по отцу, и притом,
не забудьте, скорбеть в наше время? Как в наше время скорбеть по отцу на
девятом десятке, подслеповатому, с расширенным сердцем, с мокротой в
легких, который ковыляет, шаркает, дурно пахнет: ведь и замшел, и газы
одолели - ничего не попишешь, старость не радость. Что да, то да. Вуди и
сам говорил: надо смотреть на вещи здраво. Подумайте, в какие времена мы
живем. О чем каждый день пишут газеты - заложники рассказывают, что в
Адене пилот "Люфтганзы" на коленях умолял палестинских террористов
сохранить ему жизнь, но они убили его выстрелом в голову. Потом их самих
тоже убили. И все равно люди как убивали, так и убивают - то друг друга, а
то и себя. Вот о чем мы читаем, о чем говорим за обедом, что видим в
метро. Теперь нам ясно, что человечество везде и повсюду бьется во
вселенского масштаба предсмертных корчах.
Вуди - предприниматель из Южного Чикаго [один из трех районов Чикаго
(Северный, Западный, Южный), отходящих от "Петли", чикагской надземной
дороги] - отнюдь не был невеждой. Для среднего подрядчика (облицовка
контор, коридоров, туалетов) он был довольно нахватан. Но знания его были
не того рода, какие дают ученые степени. При том что Вуди проучился два
года в семинарии, готовился стать священником. Два года в колледже в ту
пору, во время кризиса, далеко не всякий выпускник средней школы мог себе
позволить. Потом, с отличавшей его энергией, колоритностью, своеобычием
(Моррис, отец Вуди, пока не сдал, тоже был энергичный и колоритный), он
пополнял свое образование в разных областях, подписывался на "Сайенс" и
другие серьезные журналы, прослушал вечерний курс лекций в Де-Поле
[университет в Чикаго, основан в 1898 г.] и в Северо-Западном [университет
в Эванстоне, неподалеку от Чикаго, основан в 1851 г.] по экологии,
криминалистике и экзистенциализму. Объездил чуть не всю Японию, Мексику,
Африку, и вот в Африке-то он и оказался очевидцем происшествия, которое
имело самое прямое отношение к скорби. Происшествие было такое: когда Вуди
катался на моторке по Белому Нилу неподалеку от Мерчисон-Фолс
[национальный парк] в Уганде, на его глазах крокодил уволок буйволенка с
берега в воду. В то знойное утро по берегу этой тропической реки
разгуливали жирафы, бегемоты, бабуины, по ясному небу носились фламинго и
прочие не менее яркие птицы, и тут буйволенка, который ступил в реку
напиться, схватили за ногу и утащили под воду. Родители буйволенка не
могли взять в толк, куда он подевался. Буйволенок и под водой продолжал
барахтаться, биться, вспенивать грязь. Вуди, поднаторевшего
путешественника, проплывавшего в ту пору мимо, это зрелище поразило: ему
почудилось, будто буйвол и буйволица безмолвно вопрошают друг друга, что
же случилось. В их поведении он прочитал горе, узрел звериную тоску. От
Белого Нила у Вуди осталось впечатление, будто он вернулся в доадамову
пору, и мысли, вызванные к жизни этим впечатлением, он увез с собой в
Южный Чикаго. А заодно с ними и пачечку гашиша из Кампалы. Вуди мог
нарваться на неприятности на таможне, но шел на риск, делая ставку скорее
всего на свою плотную фигуру, румяное открытое лицо. Он не походил на
злоумышленника, впечатление производил не дурное, а хорошее. Просто он
любил риск. Ничто не взбадривало его так, как рис
