Беллами Эдвард - Остров Ясновидцев
Эдвард Беллами
Остров ясновидцев
Прошло уже около года с того дня, когда я взошел на борт "Аделаиды",
чтобы отплыть из Калькутты в Нью-Йорк. Непогода преследовала нас, и на
траверсе острова Новый Амстердам мы решили изменить курс. Три дня спустя
ужасный шторм обрушился на наш корабль. Четыре дня мы носились по волнам,
ни разу не видя ни солнца, ни луны, ни звезд, и мы не могли определить,
где находимся. Приблизительно в полночь четвертых суток при блеске молний
мы обнаружили, что "Аделаида" попала в безнадежное положение - ветер нес
ее прямо на берег какой-то неизвестной земли. Море вокруг было усеяно
рифами и утесами, и просто каким-то чудом наш корабль еще не разбился о
них. Внезапно корабль затрещал и почти немедленно развалился на части,
столь могуч был натиск стихии. Я решил, что это конец и мне суждено кануть
в пучину, но в последнюю минуту, когда я уже терял сознание, волна
подхватила меня и швырнула на прибрежный песок. У меня еще хватило сил
уползти от волн, но затем я потерял сознание и не помню, что было дальше.
Когда я очнулся, шторм утих. Солнце, пройдя уже половину своего пути по
небу, высушило мою одежду и дало немного силы моим измочаленным и ноющим
членам. В море и на берегу я не заметил никаких следов моего корабля или
моих сотоварищей. По-видимому, только я и остался в живых. Однако я не был
один. Рядом стояла группа людей, судя по всему - аборигенов. Они глядели
на меня с выражением такого дружелюбия, что я сразу понял, что мне не надо
опасаться какой-либо угрозы с их стороны. Это были белокожие и статные
люди, по всей вероятности, достаточно цивилизованные, хотя они не походили
ни на один народ, с которым я был знаком.
Подумав, что, по их обычаям, чужестранец должен первым начинать
разговор, я обратился к ним на английском языке, но не получил никакого
ответа, кроме благожелательных улыбок. Тогда я попробовал заговорить с
ними на французском, затем на немецком, итальянском, испанском,
голландском и португальском, но результат был такой же. Я, признаться,
пришел в недоумение. Кто же были эти белокожие и явно цивилизованные люди,
если им не понятен ни один язык, на котором обычно говорят мореплаватели?
Самым же странным представлялось полное молчание, которым они отвечали
на все мои попытки вступить с ними в общение. Как будто бы они сговорились
утаить от меня свой язык, и, переглядываясь друг с другом дружелюбно и
понимающе, они ни разу не открыли своих уст. Может быть, они таким
способом забавлялись со мной? Но весь их вид выражал столь несомненную
приветливость и симпатию, что это предположение я сразу отверг.
Самые дикие мысли приходили мне в голову. Может быть, эти странные люди
все немые? Я, правда, раньше никогда не слышал о подобной прихоти природы,
но мало ли какие чудеса могли произойти где-то на неизведанном острове
великого Южного Океана.
Много всяческой бесполезной информации загромождало мою память, в том
числе знакомство с алфавитом глухонемых. И я попытался изобразить пальцами
те несколько фраз, которые прежде без особого успеха произносил на разных
языках. Мое обращение к языку жестов лишило последних остатков
сдержанности эту группу людей, и так уже улыбавшихся сверх всякой меры.
Дети начали кататься по земле в конвульсиях смеха, а почтенные
островитяне, которые до этого еще держали себя в руках, сразу же
отвернулись, сотрясаясь от хохота. Ни один клоун в мире никогда не смог бы
со всем своим искусством развеселить людей до такой степени, как это
нев
