Барри Джеймс - Мэри-Роз
Джеймс Мэтью Барри
Мэри-Роз
Перевод С. Лихачевой
АКТ I
Декорация представляет собою комнату в одном из небольших поместий
Суссекса, что давно уже выставлено на продажу. В комнате царит столь
глубокое безмолвие, что только воистину смелый человек отважится заговорить
в ней первым - если, конечно, он не просто бормочет про себя, что, пожалуй,
простительно. Все, что возможно было забрать из прошлого этой комнаты, давно
увезли. Свет проникает сквозь единственное окно в глубине сцены, неплотно
задернутое мешковиной. На какое-то мгновение свет кажется мягким и теплым и,
если бы можно было быстро сфотографировать комнату в этой миг, мы бы
заметили на лице ее смущающую улыбку, может быть, сродни Моне Лизе, - уж
верно, улыбается комната так не без причины: ей известно то, что вправе
знать только умершие. Две двери; одна открывается на лестницу, ведущую вниз;
другая - в глубине сцены, очень незаметная, хотя именно она окажется в самом
центре нашей тревожной истории. Обои, тяжелые оттого, что наклеены поверх
еще более древнего слоя бумаги, облупились, и тут и там отходят от стены в
гротескном поклоне, словно подвешенные на цепях узники; можно предсказать,
что следующий нарушивший тишину звук прозвучит в очень далеком будущем,
когда от стены отстанет еще один кусок обоев. За исключением двух деревянных
упаковочных ящиков, единственную мебель составляет потертое кресло, медленно
дряхлеющее у потухшего очага, словно выживший из ума старик. Мы могли бы
поиграть с тревожной фантазией, что комната эта, некогда согретая любовью,
жива до сих пор, но просто затаилась от посторонних глаз, и стоит нам уйти -
неким непостижимым образом снова начнутся бесконечные по всей видимости
поиски, что продолжаются в некоторых опустевших домах.
Слышно, как кто-то, тяжело ступая, поднимается вверх по лестнице, и
входит экономка. Однако не ее тяжелая поступь слышалась за сценой: экономка
прожила здесь уже несколько лет и стала в достаточной степени частью дома,
чтобы передвигаться бесшумно. Первое, что мы узнаем об экономке, сводится к
следующему: находиться в этой комнате она не любит. Экономка - преклонных
лет дама, сухощавая, замечательно владеющая собой. Может быть, где-нибудь на
свете и найдется человек, что еще в состоянии заставить ее рассмеяться, кто
знает, однако усилие это явно причинит ей боль. Даже недавно закончившаяся
война оставила ее безразличной. Она показывала дом немалому числу
потенциальных покупателей, точно так же, как сейчас показывает еще одному, с
безразличием истинной экономки, купят поместье в итоге или нет. Немногие
наложенные на нее обязанности она добросовестно исполняет, но самая
удивительная ее особенность - способность неподвижно сидеть в темноте. Когда
экономка заканчивает работу, и мысли ее более ничем не заняты, она так и
будет сидеть во мраке, скорее чем потратит деньги на свечу. Познакомившись с
такими вот миссис Отери, узнаешь о жизни нечто новое; однако сама она
совершенно не осознает, что чем-то отличается от других; скорее всего, она
полагает, будто примерно так же люди в большинстве своем и проводят часы
перед сном. Однако же, экономя свечу в других пустых домах, миссис Отери
всегда зажигает ее в этом доме с наступлением темноты.
Вслед за экономкой, тяжело ступая, по лестнице поднимается молодой
солдат-австралиец, рядовой, - в нынешние времена таких можно встретить
целыми дюжинами на любой лондонской улице: они неуклюже бредут вдоль
тротуаров с заброшенным видом, ежели предоставле
