Асприн Роберт & Эванс Линда - Мошенники Времени (Вокзал Времени - 2)
Роберт Асприн
Линда Эванс
Мошенники времени
Вокзал времени-2
Скитер Джексон был негодяем. Прожженным, заматерелым, самым гадким
негодяем из негодяев. Таким, что пробу негде ставить. И при этом -
истинным, почти бескорыстным художником своего нелегкого воровского дела.
Нелегкого - потому что нет, вы только представьте себе, каково это -
обделывать темные аферистические делишки в районе Вокзала Времени
Шангри-ла, где врата, как известно, нестабильны, сосисочные киоски,
стилизованные под древнеримские лотки с колбасками, имеют подлую привычку в
самый неподходящий момент проваливаться на дно доисторического океана, а
обманутые жертвы мошенничеств - гоняться за очистителями кошельков по эрам
и эпохам. Прибавьте чудовищную конкуренцию, и вы поймете, что значит быть
мошенниками времени.
Глава 1
Скитер Джексон был негодяем. Прожженным, заматерелым, самым гадким
негодяем из негодяев. Таким, что пробу негде ставить.
Ясное дело, сам он это знал и знал не хуже любого другого в
Ла-ла-ландии (по крайней мере любого, кто пробыл на Вокзале Шангри-ла
больше недели). Мало того, он не только это знал, но и гордился этим - так,
как гордятся боевыми заслугами, низким содержанием холестерина в крови или
удачными биржевыми сделками.
Скитер особенно старался задевать плечами именно этих, последних,
отличавшихся не только количеством удачных сделок, но и прямо-таки уймой
наличных денег в поясах, чин чином декларированных на контроле Главных
Врат, чтобы с них нельзя было драть пошлину потом. Скитер редко упускал
возможность подержаться хотя бы за часть этих денег, если не за весь пояс.
Ах, это дивное, свежее, хрустящее ощущение наличных в руке...
Но он был не просто вор. О нет! Скитер был подлинный художник своего
дела, и эти качества - беззастенчивая наглость, змеиное коварство в
сочетании со способностью излучать невинный энтузиазм - по праву считались
его сильной стороной.
Так что - во славу Есугэя Доблестного, а также исходя из самой
прозаической необходимости выживания - он изо всех сил старался стать самым
лучшим негодяем из всех возможных. Стоило ему объявиться здесь
(предварительно начисто вымывшись, дабы удалить грязь Нью-Йорка со своей
шкуры и из фибров своей души), как он ухитрился повернуть жизнь по-своему в
поразительно короткий срок.
В конце концов Ла-ла-ландия на свете только одна. Он любил ее
стр-р-растно.
В описываемое утро Скитер проснулся, потянулся и расплылся в улыбке.
"Игра началась, Ватсон!" (Эту фразу он услышал в каком-то старом кино, и
она ему нравилась.) Свет, пробивавшийся в щель под дверью, означал, что
Жилой сектор освещен на всю катушку, не то что полумрак "ночного" режима.
Собственно, это единственный способ узнать время суток, если у вас только
нет будильника с подсветкой; у Скитера подсветка перегорела давным-давно, в
последний раз, когда он швырнул будильник в стену в отместку за то, что тот
пытался самым бесцеремонным образом разбудить его с чудовищного похмелья.
Приняв душ и побрившись с минимальными затратами времени, он нарядился
к предстоящему дню - и к двум восхитительным неделям. По сравнению со
многими нарядами, которые ему приходилось носить, этот смотрелся на нем
почти естественно. Механически насвистывая что-то, Скитер -
сосредоточенный, как всегда за работой, - обдумал свой новый гениальный
план. И одну зияющую в нем прореху.
Как ни странно, потрясающая библиотека вокзала помочь ему не могла.
Восполняя нехватку информации, Скитер обшарил компьютерную память до
