Библиотека в кармане -зарубежные авторы

         

Андерсен Ганс Христиан - Иб И Христиночка


Ганс Христиан Андерсен
Иб и Христиночка
Неподалеку от реки Гуден по Силькеборгскому лесу проходит горный кряж,
вроде большого вала. У подножия его, с западной стороны, стоял, да и теперь
стоит крестьянский домик. Почва тут скудная; песок так и просвечивает сквозь
редкую рожь и ячмень. Тому минуло уже много лет. Хозяева домика засевали
маленькое поле, держали трех овец, свинью да двух волов - словом, кормились
кое-как; что есть - хорошо, а нет - и не спрашивай! Могли бы они держать и
пару лошадей, да говорили, как и другие тамошние крестьяне:
- Лошадь сама себя съедает, - коли дает что, так и берет столько же!
Йеппе Йенс летом работал в поле, а зимою прилежно резал деревянные
башмаки. Держал он и помощника, парня; тот умел выделывать такие башмаки, что
они и крепки были, и легки, и фасонисты. Кроме башмаков, они резали и ложки, и
зашибали-таки денежки, так что Йеппе Йенса с хозяйкой нельзя было назвать
бедняками.
Единственный их сынишка, семилетний Иб, глядя на отца, тоже резал какие-то
щепочки, конечно, резал себе при этом пальцы, но наконец вырезал-таки из двух
обрубков что-то вроде маленьких деревянных башмачков - "в подарок
Христиночке", - сказал он. Христиночка, дочка барочника, была такая
хорошенькая, нежная, словно барышня; будь у нее и платья под стать ей самой,
никто бы не поверил, что она родилась в бедной хижине, крытой вереском, в
степи Сейс. Отец ее был вдов и занимался сплавкой дров из лесу на
Силькеборгские угриные тони, а иной раз и дальше, в Рандерс. Ему не на кого
было оставлять шестилетнюю Христиночку дома, и она почти всегда разъезжала с
отцом взад и вперед по реке. Если же тому приходилось плыть в Рандерс, девочка
оставалась у Йеппе Йенса.
Иб и Христиночка были большими друзьями и в играх и за столом. Они
копались и рылись в песке, ходили повсюду, а раз решились даже одни влезть на
кряж и - марш в лес; там они нашли гнездо кулика и в нем яички. Вот было
событие!
Иб сроду еще не бывал в степи, не случалось ему и проплывать из реки Гуден
в озера; вот барочник и пригласил раз мальчика прокатиться с ними и еще
накануне взял его к себе домой.
Ранним утром барка отплыла; на самом верху сложенных в поленницы дров
восседали ребятишки, уплетая хлеб и малину; барочник и помощник его
отталкивались шестами, течение помогало им, и барка летела стрелою по реке и
озерам. Часто казалось, что выход из озера закрыт глухою стеной деревьев и
тростника, но подплывали ближе, и проход находился, хотя старые деревья и
нависали над водою сплошною сенью, а дубы старались преградить дорогу,
простирая вперед обнаженные от коры ветви, - великаны деревья словно нарочно
засучили рукава, чтобы показать свои голые жилистые руки! Старые ольхи,
отмытые течением от берега, крепко цеплялись корнями за дно и казались
маленькими лесными островками. По воде плавали кувшинки... Славное было
путешествие! Наконец добрались и до тоней, где из шлюзов шумно бежала вода.
Было на что посмотреть тут и Христиночке и Ибу!
В те времена здесь еще не было ни фабрики, ни города, а стоял только
старый дом, в котором жили рыбаки, и народу на тонях держали немного.
Местность оживляли только шум воды да крики диких уток. Доставив дрова на
место, отец Христины купил большую связку угрей и битого поросенка; припасы
уложили в корзинку и поставили на корме барки. Назад пришлось плыть против
течения, но ветер был попутный, они поставили паруса, и барка задвигалась,
словно ее везла пара добрых коней.
Доплыв до того места в лесу,





Содержание раздела