Айзенберг Ларри - Время Его Жизни
Ларри Айзенберг
ВРЕМЯ ЕГО ЖИЗНИ
Перевод с английского А.Елькова, Ю.Копцова
Я сидел в маленькой комнате в лаборатории, служившей мне кабинетом. Мои
колени едва помещались под крышкой рабочего стола. В отличие от моего,
кабинет отца был огромным, с толстыми коврами на стенах, и весь заставлен
книжными шкафами от пола до потолка. Ничего удивительного - ведь отец мой
был Нобелевским лауреатом.
Я стиснул зубы от злости. Двадцать лет назад я был выпускником
университета, подающим большие надежды. Я начал свою карьеру научным
сотрудником в отцовской лаборатории, сильно надеясь на то, что когда-нибудь
внесу свой собственный вклад в изучение обмена веществ. Но теперь, когда мне
уже сорок, было ясно, что моя работа осталась незамеченной на фоне великих
достижений отца.
Что же произошло со мной? Я чувствовал, что теряю былое умение
сосредоточиться, свою способность полностью сконцентрировать все силы на
одной единственной проблеме, не обращая внимания на время и людей. Отец
обладал такой способностью. Он всегда ей обладал.
Я бросил взгляд на стоявшую на столе фотографию Альмы, моей жены. Здесь
она, без сомнения, до сих пор оставалась красавицей. Нов реальной жизни у
нее у же появились морщинки в уголках глаз, а ее великолепная сияющая кожа
начала тускнеть. А что говорить о мальчиках? Они росли упрямыми, шумными,
склонными к пререканиям, обидчивыми - все потому, что я слишком мало времени
уделял им.
Впрочем, в этом не было нужды. Каждое воскресенье отец приезжал к нам на
весь день, посвящая себя целиком моим сыновьям. Но он никогда не брал меня с
собой на футбол или на рыбалку, никогда не совершал вместе со мной
длительных восхождений на заснеженные вершины. Наши отношения
характеризовались вежливостью и одновременно холодной сдержанностью. Даже
когда умерла моя мать, мы горевали порознь. Однако он никогда не
сдерживался, если дело доходило до критики моего поведения. Всего неделю
назад он вызвал меня к себе в кабинет, чтобы обсудить какие-то проблемы с
его дарственной. Это был предлог для чего-то другого.
- Ты не пользуешься ни малейшим авторитетом в этой лаборатории, - грубо
произнес он. - Ты растратил всю свою целеустремленность, всю свою гордость.
- Я делаю больше, чем должен, - раздраженно возразил я.
- Например, проказничаешь с моей лаборанткой? - усмехнулся он.
- Это ложь, черт возьми! - в гневе сказал я и тряхнул головой. Два года
тому назад у меня был неудачный роман с одной голубоглазой блондинкой -
выпускницей университета. Любовь была увлекательной, бурной и полностью
выдохлась за несколько месяцев. Однако Сара Фрей была совершенно другой
девушкой. Наша взаимная привязанность крепла час от часу, чего не могли
понять ни отец, ни моя жена. Отец избавился от светловолосой выпускницы, но
по отношению к Саре он пока не предпринимал никаких враждебных действий.
Думаю, он понимал, что это оказалось бы бесполезным.
- Я очень люблю Сару, - сказал я. - Больше мне нечего сказать.
Отец громко фыркнул, я поднялся с места и в гневе вышел. Конечно же, отец
был прав. Я был сражен в тот самый день, когда Сара Фрей пришла в
лабораторию (это было семь месяцев назад). Ее густые черные волосы двумя
косами спадали на плотную белую ткань халата, мягкий изгиб рта готов был
расплыться в теплую улыбку. Она была трудолюбива, аккуратно ухаживала за
нашими подопытными животными и тщательно вела записи.
Однажды утром отец неожиданно зашел в лабораторию и нашел нас вдвоем в
страстных объятиях. Я бы предпочел, чтобы
