Аддамс Памела - Старомодная Музыка
Памела Адамс. Старомодная музыка
Ждать осталось не менее четырех часов, а мне уже до того страшно, что
руки трясутся. Под окном, выходящим на устье реки, у меня стоит столик, на
нем - чай, а я все вглядываюсь вдаль, гляжу через мутную воду, за второй
канал, тот, что поглубже, и различаю контуры острова Одинокого Дерева. И
тут же отворачиваюсь. Надо постараться хоть что-то съесть. Когда настанет
час, глупо будет потерять сознание - придется, чего доброго, ждать еще
целый год.
Эти строки - подробный отчет о случившемся и о том, что, по-моему,
вот-вот случится, - я пишу отчасти чтобы унять нервную дрожь, но главным
образом ради тебя, Колик. Мне кажется, кроме тебя (и, конечно, Бетси),
никому больше нет до меня дела, а я жестоко испытывала твое терпение. Но
я-то поначалу не могла смириться с фактами, а потом меня все выслушивали
только из вежливости, лишь бы ублажить. Даже ты, мой родной брат,
единственный близкий человек, слушал меня именно так, хоть и делал для
меня все возможное, спасибо тебе. В общем, эти записи я оставляю на столе
в конверте с твоим адресом, а мистер Данкуорт отправит. Разумеется, если я
не права и завтра по-прежнему буду здесь, то письмо сожгу. Коли удастся
тебе отыскать человека, который всерьез изучает подобные явления, -
заручись его помощью; отныне для нас это - единственная надежда.
Как рано темнеет! Зажгу керосиновую лампу и запишу все с самого
начала... а началось ровно год назад, день в день.
Когда мы с Фрезером приехали в Бентуотер, мистер Данкуорт - владелец
большинства плавучих домов на реке - позволил нам разбить палатку рядом с
тем плавучим домом, где у него что-то вроде кафе пополам с продуктовой
лавкой. Помогая выгружать из машины туристское снаряжение, я угодила ногой
в кротовую нору и растянула сухожилие. Местный врач перебинтовал мне ногу,
дал болеутоляющее и посоветовал на несколько дней выкинуть из головы
всякую мысль о туризме.
Я-то все равно хотела в поход, но Фрезер был против, вот мы и вернулись
к мистеру Данкуорту и поделились с ним нашей неприятностью в надежде, что
он сдаст нам один из своих домиков.
Приятно было сидеть там у него, на палубе, - под солнцем искрилось
море, перекликались чайки. Но, как оказалось, все свои дома мистер
Данкуорт успел уже сдать. Незанятым оказался только "Дарнли",
пришвартованный в полумиле от нас, у земляного вала набережной; этот вал
змеем вползал в широкое устье реки, защищая пойменные луга от мутных вод
залива.
- А по правде-то говоря, именно на этой неделе мне бы вообще не
хотелось сдавать "Дарнли", - заявил мистер Данкуорт. - Можете считать, что
я рехнулся, но таково уж мое мнение.
Жена его, ставя на стол чашечки с кофе, туманно пробормотала:
- Сплошная чепуха. Одно суеверие, доложу я вам.
- Если мы снимем домик на плаву, моей жене не придется совершать
утомительное путешествие, мистер Данкуорт. Дженни пока не в той форме,
чтобы расхаживать. Мы вам были бы крайне признательны.
- Эх, это еще бабушка надвое сказала. Чудные дела творятся в том
доме... д-да, Сэра, можешь смеяться сколько душе угодно, но, по чести,
надо же предупредить молодежь.
Мы с Фрезером переглянулись. Запахло приключением.
- Какие же дела, мистер Данкуорт?
- Сплошная чепуха, - нетерпеливо повторила миссис Данкуорт. - Лет пять
назад с "Дарнли" исчез один мужчина, только и всего. Но как знать, может,
у него были свои причины, чтобы исчезнуть.
- Хорошо бы. Сэра, но здесь, ей-ей, кроется кое-что посерьезнее, и ты
это знаешь. Во-первых, люд
